ОПЕР, или В городе нашенском

Прихожу в пансионат ближе к двенадцати ночи, чтобы приняв душ, долго не маяться в ожидании любовницы. Она появится ровно в половине первого ночи, и как всегда в своём белоснежном переднике. Лиззи при делах, она на работе. А может она считает и это частью своей работы? Боюсь об этом даже думать. Каждый раз, возвращаясь из города, я покупаю ей коробку конфет, самых дорогих и, я думаю, вкусных, потому что она не может отказаться от этой прелести, тут же съедает одну-две штучки и всегда забирает коробку с собой. Губы её потом такие сладкие… Платье на ней каждый раз другое, но обязательно с пуговками до пояса. Ей очень нравится, когда я начинаю их медленно расстёгивать. Наступает ночь, нам не надо никуда спешить, в доме полная тишина. Все постояльцы на месте, никто и ничто не отвлечёт нас друг от друга. И если появится вдруг случайный поздний гость, что совсем маловероятно, то его встретит жена повара, которая наверняка получит за это премиальный бонус от хозяйки, ведь она очень и очень занята и совсем не думает отвлекаться по пустякам. Лиззи сидит у стола на маленьком пуфике, мне удобно подойти и нежно обнять, прижаться грудью к её спине, нежно поцеловать в шею, коснуться языком ушка. От этого прикосновения она вздрогнет и чуть-чуть расслабится. Её голова ляжет мне на плечо, чтобы нашим губам было легко встретиться. Мои ладони накрывают чашечками маленькие груди, очень упругие, почти твёрдые – груди нерожавшей женщины. Мне это на мгновение западает в душу и тут же исчезает. Я забываю обо всём на свете, лаская пальцами набухшие соски под тонкой материей платья. Лифчики Лиззи не носит. Всё как будто как всегда, как со многими женщинами, но с ней, сколько бы раз это ни повторялось, всегда звучит совершенно новой музыкой. Мне кажется, что Лиззи каждый раз разная. Медленно-медленно расстегиваю пуговицы, ей это очень нравится. Ей вообще нравится, когда я её раздеваю. Платье соскользнуло с плеч, открыв ослепительно белую наготу. Я начинаю спешить, чтобы скорее добраться до самого горячего места. Нахожу замочки-молнии на бедрах, и платье бесшумно соскальзывает на пол вместе с передником. Снова и снова целую шею, плечи, поворачиваю пуфик вместе с женщиной к себе лицом. Не в силах сдержаться, становлюсь на колени перед своей богиней, целую груди, ласкаю языком соски. Осталось совсем чуть-чуть. Чёрный пояс с чулками сполз на пол. На женщине только узкие трусики, белой полоской выделяющиеся на слегка загорелом теле. Они такие узкие и такие тонкие, что не скрывают ничего. Мои руки на её бедрах, легкое сопротивление и последняя часть женского туалета соскальзывает с ног. Полностью обнаженная женщина немного стесняется. Ноги её плотно сжаты, а ладошки стыдливо прикрывают низ живота. Как восхитительно это женское кокетство! Я ещё одет, и только рубашка расстегнута до пояса. Стою перед ней, и моё раздевание похоже на мужской стриптиз. Она не отводит глаз. Не могу отказать ей в этом удовольствии. Брюки упали, я остаюсь в одних плавках и едва начинаю их медленно стягивать, Лиззи выключает свет, щёлкая выключателем настольной лампы. Мы слепнем на мгновение от темноты, но это совсем не мешает её рукам освободить меня от белья. Её пальчики очень нежно, и очень боязливо прикасаются ко мне, я чуть не теряю сознание. Кроме этих боязливых прикосновений, на большее она не решается, но мне и этого достаточно как, наверное, и ей. Нахожу в темноте её пальчики, нежно сжимаю и чуть-чуть тяну вверх. Женщина встает с пуфика, мы рядом, мы близко друг от друга. Жадно целуемся. В нетерпении наши руки начинают ласкать друг друга. Кровать чуть скрипнула под тяжестью двух тел. Снова соединились губами, замерли от нахлынувшего с новой силой желания. И ещё целое мгновение мучаем себя поцелуями и обжигающими прикосновениями, продлевая волшебное предвкушение любви, уже знаем, что едва стоит нам слиться в одно целое, не пройдет и минуты, как её тело без стонов, почти неслышно чуть-чуть вздрогнет на любовном пике. Ещё через минуту она успокоится, вздохнёт полной грудью. И мне покажется, что любовница пожелает закончить всё это как можно быстрее. Но она никогда не торопит меня ни словом, ни жестом. Я спокойно и нежно доведу до конца нашу любовную мелодию. Мое сердце сильнее колотится от нежности, когда Лиззи жарко поцелует меня в губы в знак благодарности. Мы не встаем, не бежим в душ, что для меня немного удивительно. Обнявшись, крепко засыпаем, чтобы в пять утра проснуться от комариного писка будильника. Так не хочется просыпаться, открывать глаза… Целых полчаса гладим друг друга, пока желание не прогонит сон. Моя женщина может обойтись без этого, но она не может уйти, не погасив моего желания. Она счастлива, что привлекательна и всегда желанна и совсем не против быть послушной женщиной сильного мужчины.