ОПЕР, или В городе нашенском

Вскоре приехал Георг с пятью ребятами. Всего нас двенадцать. Перекрестившись, тронулись к зданию администрации базы, где была забита стрелка. Семь вечера, с территории выгнали все машины, склады закрыли. Зловещая тишина. Так безлюдно, как не бывает и в воскресенье вечером. Остановились, не доходя десяти метров до толпы, кучкующейся у высокого крыльца. Из здания вынесли кресло. Следом вышел высокий человек в сером костюме. Сутулый, лицо изборождено морщинами, коротко стриженные волосы совсем седые. Он важно уселся в кресло, как на трон. Несмотря на холод, авторитет не накинул на себя ни пальто, ни куртки, выделяясь среди толпы, одетой по-зимнему. Вот он, третейский судья, который решит мою судьбу. На душе холодок. Я понимаю всю серьезность происходящего. Успокаивает, что я не один, и уверен – меня не сдадут. Георг подошел к сидевшему, что-то ему сказал. Потом обернулся, махнул мне рукой, мол, давай подходи. Я медленно приблизился, глядя сутулому прямо в глаза.

– Так вот он какой, твой боец, что Гриба с ребятами развел по-тяжелому.

Я продолжаю смотреть этому человеку прямо в глаза. А что мне еще остается делать? Тот тоже не отводит взгляда.

– Ну-ка, поясни, что случилось.

Гриб этот самый смотрит на меня с ненавистью.

– Я сидел в машине, на своей правой стороне. Я не виновник пробки. Вон тот выскочил из джипа и стал орать, как ненормальный, всех запугивать. Увидел, что я один и решил проявить крутость. Ударил кулаком по моей машине и оскорбил принародно. Жалею об одном, что я его не догнал. Этот вместо себя охрану выставил. Вот с ними и пришлось махаться.

– Понятно. Что ты, Гриб, на это скажешь? Зачем на людей кидаешься? Почему в махалке участия не принял, за спины спрятался? Объясняй, любезный.

– Я в авторитете. За мной люди. Почему какой-то бык может безнаказанно кидаться на уважаемых людей?

– Говори за себя. На меня-то никто не кидается.

– Этот здесь никто. Он по-любому за свою крутость ответит.

– Хорошо. Пускай отвечает. Выходи и спрашивай. И не отмазывайся, что противник молодой и сильный. У тебя пика в заначке. Разбирайся при всех, чтобы все по честняку. Тут, конечно, не зона, но с тебя тоже можно за базар спросить. И самое главное, ты из-за своих амбиций хочешь нормальный бизнес похерить. А нам это надо?

Крутой молчит. Все понятно, и все предсказуемо. И совсем ни при чем тут справедливость и честность. С обеих сторон сила, и немалая. И если никто не отступит, начнется резня, которая только на руку ментам. Забуксует бизнес, а это финансовые потери. Так что никаких прилюдных разборок не будет. Сегодня мы разойдемся тихо и мирно. А дальше, как судьба распорядится.

– Решение такое. Разборка уже случилась, бойцы помахались, на этом все и закончено. К тебе лично, Гриб, не начинай бучу, похеришь бизнес, ответишь по-тяжелому. Никакими заслугами не отмажешься. Все, разбежались.

Бычара сверкнул глазами в мою сторону и удалился, явно недовольный финалом. Мы тоже вернулись в склад. Я узнаю потом, что сказал Георг законнику. И уважение останется у меня к этому человеку на всю жизнь. Он просто предупредил, что не сдаст своего бойца, пусть даже война вспыхнет во всем городе. И уголовник внял твердому слову, не пошел на поводу у собрата. Сделал все, как надо.

Я не знал, как и большинство, что с этого дня Гриба будут отслеживать по приказу Георга в течение полугода. Пока, наконец, тот не отыграет свой прощальный аккорд. Правда, совсем не по нашей воле. Доведет его до беды приобретенная в лагерях вспыльчивость, и он получит кием по голове от такого же крутяка-отморозка. Шанса остаться на этом свете у него реально не было, Георг готовил конкретную нейтрализацию, следуя неписанному правилу: в этой среде ничего не забывается. Я пока перехожу в распоряжение Димыча, помогаю ему в подготовке спортивных кадров, а там видно будет.