Оперативное вмешательство

Закончив свои манипуляции, госпожа Зул отошла на два шага назад и, окинув свое творение пристальным взглядом, спросила у товарища Серегина:

– Ну как, Сергей Сергеевич, такого совершенства вам будет достаточно или требуются дополнительные изменения? В дополнение к тому, что обычно присуще самкам бесхвостых-безрогих, я могу оснастить пальцы этой особы на руках и ногах втяжными боевыми когтями…

От такого предложения меня просто передернуло. Я ведь все-таки человек, а не дикая кошка. Товарищ Серегин, кстати, тоже был не в восторге.

– Пожалуй, не надо, товарищ Зул, – покачал головой он. – И так получилось просто идеально. И, кроме того, не стоит смешивать жанры. Все-таки мы готовим новое тело не для рядового бойца диверсионного спецподразделения, а для высокопоставленного офицера следственных органов.

Эти слова «готовим новое тело» из уст товарища Серегина прозвучали так обыденно, будто речь шла о построении мундира или подборе нижнего белья. Видимо, были уже прецеденты, когда, отправляя своего Верного на задание, Артанский князь даровал ему или ей совершенно новое, еще не бывшее в употреблении тело…

И тут Командир обратил внимание на мою скромную персону, пока что пребывающую в своем прежнем теле.

– А вы, товарищ Бергман, хотите что-нибудь сказать? – спросил он. – Быть может, у вас есть вопросы, возражения или предложения по своему новому облику?

– Знаете ли, товарищ Серегин… – с некоторым сарказмом в голосе ответила я, – мне впервые приходится принимать участие в примерке нового тела. И хоть выглядит оно выше всяких похвал, как я понимаю, ушить потом «по месту» не получится…

– Правильно понимаете, – сказал мальчик Дима, – в ходе процедуры инициации, сразу после завершения вашего преображения, на вас будет наложено стационарное заклинание регенерации высшего порядка, и с этого момента никакие изменения более не будут возможны. Что бы с вами ни происходило, это заклинание будет поддерживать заложенный в него облик, противодействуя как последствиям ранений, травм и пластических операций, так и банальному старению.

– Так что же… вы собираетесь даровать мне бессмертие? – ошарашенно спросила я.

– Бессмертна только душа, и то не всегда, – пожал плечами Серегин. – Был такой Гермесий, который считал себя бессмертным – врун, болтун и хохотун, покровитель воров, мошенников и торговцев; но полез поперек батьки в пекло – и вот его нет уже нигде: ни по ту, ни по эту сторону жизни. Для вас встреча с сущностями, способными выпить чужую душу будто стакан воды, входит в профессиональный риск. Так что будьте внимательны и осторожны, и при серьезной опасности зовите на помощь нас с Коброй. Вдвоем мы в состоянии разобраться хоть с самим Сатаной. При этом ваше новое тело тоже будет смертно, ибо никакая регенерация и даже заклинание моей Поддержки не в состоянии противостоять одномоментному разрушению всего организма – например, в результате прямого попадания шестидюймового снаряда. Имейте это в виду. А во всем остальном, так сказать, с бытовой точки зрения, это действительно бессмертие – то есть жизнь настолько долгая, что обычному человеку трудно это даже себе представить. Но этот дар дан вам не просто так, а для того, чтобы в борьбе с Врагом Рода Человеческого ваш глаз был остер и рука тверда на протяжении максимально возможного времени.

– Вы меня успокоили, – сказала я, – теперь единственное, что меня волнует, это возможность отдать концы прямо во время преображения, о чем мне постоянно талдычит товарищ Лилия.

– За это не беспокойтесь, – ответил товарищ Серегин, – ведь вы же моя Верная, а значит, моя Поддержка всегда будет с вами. Поверьте, у меня достаточно сил, чтобы удержать вас по эту сторону границы между жизнью и смертью.

Я хотела задать еще целую кучу вопросов, но в этот момент вошла Гретхен, неся большую деревянную шкатулку. Когда она открыла ее передо мной, то внутри, обнаружилось множество крупных драгоценных камней, чьи грани играли всеми оттенками: от фиолетового до рубинового. То, что адъютант товарища Серегина небрежно держала в своих руках, наверняка стоило не менее сотни миллионов американских долларов…

– А сейчас, вам, товарищ Бергман, предстоит еще одна, быть может, самая главная примерка в вашей жизни, – торжественно произнес мальчик Дима, – потому что камень, который мы сейчас вам выберем, навсегда станет второй половиной вашей души.

И выбрал молодой человек, надо сказать, без малейшей скупости. Сверкающий фиолетовыми и алыми бликами тщательно ограненный драгоценный кристалл на серебряной цепочке, размером с крупную сливу, по меркам буржуазного мира должен был стоить целое состояние. Когда его повесили мне на шею, я вдруг почувствовала как внутри меня, от подошв до макушки, прокатилась горячая волна – и такой же камень, только ярко сияющий, появился на призрачном изображении моего нового тела. Чувство было такое, будто я уже стою на трапе самолета, и до вылета к месту назначения остаются считанные минуты.

Тогда же и там же.