Оперативное вмешательство

– У меня есть только одна жена и мать моих детей, – ответил Серегин, – а все остальные – мои верные-женщины, это сестры, которых я люблю чисто братской любовью, и любому, кто причинит им зло, я натяну глаза на попу и заставлю моргать. Это же правило действует и в отношении бойца Кобры и бойца Птицы, хоть они и не являются моими Верными.

– Да, это так, – сказала Ника, – мы не лезем к Бате в постель и другим не советуем. Но сходи в своем новом теле на танцульки, оглянись там по сторонам – и ты увидишь, что тут полно мужчин равного ему достоинства, способных удовлетворить тебя и как женщину, и как человека…

– Я это поняла, – сказало Эго Бригитты. – Непонятно мне только, почему молчит товарищ Анна…

– А что тут говорить, – откликнулась я, – все уже сказано без меня. Могу только добавить, что для мага крайне важно иметь сбалансированную личную жизнь, ибо любое применение магии сушит наши души. Маг, у которого высохла душа, превращается в чудовище. Любовь – единственное средство от этой болезни, и мне хочется надеяться, что ты обретешь ее в самое ближайшее время.

– Я учту это предупреждение и отнесусь к нему со всей серьезностью, – сказало Эго. – Теперь у меня есть чувство, что в вашей организации я смогу позволить себе и личную жизнь, и любовь, потому что за это никто не ударит меня в спину. Теперь я хотела бы знать, что мне хочет сказать представитель того, кто, будучи всемогущим, всеблагим и всеведущим, допустил, чтобы его дети угнетали, насиловали, предавали и убивали друг друга. Один лишь Гитлер стоит того, чтобы сказать, что земные дети стали безразличны их Небесному Отцу. Вера в него в таком случае ранит значительно сильнее, чем неверие.

– Ты не права, Дочь Моя, – громыхающим голосом ответил отец Александр, – я дал вам, своим детям, частичку своей огненной души и свободу воли, после чего вам самим предстояло достичь истинного богоподобия. Изгоняя Адама из рая, я понимал, что иначе никак, ведь младенец вырос, и не помещался в колыбели. Но почему вы, имея право выбирать, часто поворачиваете свое лицо ко злу, а не к добру? Кем был бы Гитлер, если бы за ним не пошли миллионы немцев? Чтобы исправлять перекосы исторического развития, и служат такие люди, как Серегин. Он мой лучший сын, специальный исполнительный агент и беспощадный бич, карающий разных негодяев. Менять историю можно только руками людей, а иначе может получиться как с Моисеем. Я ему – скрижали с вечными истинами, а он мне в ответ – жесточайшую резню, когда кровь невинных потекла по земле рекой. Присоединяясь к команде Серегина, ты делаешь правильный выбор, и я за тебя очень рад, как рад за любого, кто встал на дорогу борьбы со злом.

– И эти слова я тоже учту… – Эго Бригитты склонило перед священником седую голову. – Прошу простить меня за злые слова, принять исповедь и благословить на грядущие подвиги.

Дальше отец Александр поставил полог тишины, и мы не слышали ни слова из их беседы. Но вот все кончилось, полог тишины пал – и Эго обернулось в нашу сторону, при этом на ее лице было написано явное облегчение.

– Ну вот и все, товарищи, – сказала она, – у меня такое чувство, что время моей прошлой жизни уже почти вышло…

– Да, пора, – сказал Серегин, – сейчас мы уходим; следующая встреча будет уже в реальном мире. А вы, товарищ Бергман, держитесь и помните, что моя поддержка всегда с вами. Пока.

Всего одно мгновение – и мы снова сидим в реальном мире. Хоровод уже раскрутился, но это пока еще холостые обороты. Но вот Серегин поворачивает ключ, цепь замыкается, и в заклинание преображения начинают вливаться мегаватты мощи. Воздух гудит от напряжения, а над головой Бригитты Бергман колышется раскаленное марево. Правильно сказала Лилия: одежда, будь она на ней, уже вспыхнула бы ярким пламенем. От человеческой плоти избыток энергии мы отвести можем, а вот от всего косного и неживого – нет.

Я смотрю на сидящую перед мной женщину и вижу, как прямо на глазах меняется ее облик: разглаживаются морщины на коже, наливаются соком обвисшие груди и втягивается дряблый живот. Преобразование идет по заранее расписанной программе, и нам надо лишь следить, чтобы не было сбоев. К тому моменту, когда операция Преображения завершилась, над Запретным городом, несмотря на все противодействие Анастасии, стали собираться клубящиеся тучи. Наша пациентка жива, хотя чувствует себя как после жесточайшей пытки. Я вижу, как между ней и Серегиным протянулась толстая розовая нить, по которой тот вливает в женщину свое заклинание Поддержки. Аметистовая шпинель между ее грудями светит таким ярким светом, что на него больно смотреть.