Оперативный гамбит

— Если выразиться проще, то мне, извините, по фигу, кто завтра будет президентом, премьером, какая партия формально вступит во власть и какой будет строй. Я останусь самим собой и буду так же среди зимы уезжать на выходные в Финляндию, чтобы насладиться одиночеством в заснеженном сосновом лесу, весной проводить пару недель на горнолыжном курорте в Швейцарских Альпах, а в бархатный сезон нежиться на берегу теплого океана где-нибудь на Мальдивах. Уверенность в этом мне как раз и дает обладание реальной властью — властью, заметьте, а не кучей денег! Хотя, повторяю, обладать этой властью, не имея денег, нельзя. Просто надо иметь их в необходимом количестве и не превращать их накопление и преумножение в самоцель. Ваших личных денег вам должно хватать на поддержание вашего существования на нужном вам уровне — остальное излишне. А вот миллиардеров Гусинского или Березовского большевики, например, придя к власти, сошлют на рудники, если те не успеют вовремя удрать за кордон. Уж слишком они высовываются, и уж слишком у них много денег. Таким людям в эпоху смуты трудно не стать козлами отпущения.

— Вы говорите, что независимы от общественного строя… — Я посмотрел прямо на собеседника. — Хорошо! Давайте предположим на мгновение, что завтра в стране возьмет власть… не знаю, какая партия, — пусть те же большевики. В стране устанавливается диктатура. Частная предпринимательская деятельность будет объявлена вне закона, выезды за рубеж ограничены, банковские счета арестованы, крупные предприятия национализированы…

Мой собеседник спокойно кивает головой, пока я перечисляю потенциальные беды, могущие свалиться на его голову. Честно говоря, я довольно быстро иссяк. Мещеряков улыбнулся.

— И все?!. Отвечаю. Диктатура может запрещать что угодно, издавать какие угодно указы, декреты или постановления. Пусть себе играют во власть. И пусть в результате этих игр кто-то действительно не сможет заниматься бизнесом или вылететь за границу. Но при этом повторяю: если лично я не буду иметь возможность поехать на лыжах в сосновый лес под Савукоски, когда захочу, то такая диктатура продержится не больше недели… Вы только не подумайте, что у меня мания величия! — рассмеялся он вдруг, глядя на мою физиономию. — В данном контексте «я» означает собирательный образ — это партия реальной власти. Точно так же как и зимний лес — тоже образ.

— Можно подумать, что ваша партия власти обладает правом собственности на баллистические ракеты с ядерным оружием. Вы настолько уверены, что сможете легко сместить даже военную диктатуру…

— А зачем нам ядерное оружие? — приподнял брови Георгий Алексеевич. — Мы потому и являемся партией реальной власти, что умеем решать стратегические вопросы тактическими средствами. Вы помните, к примеру, историю свержения чилийского президента Альенде и прихода к власти генерала Пиночета?

— Помню. Мы школьниками даже в стихийных митингах протеста участвовали.

— А я, кстати говоря, будучи заместителем секретаря комитета комсомола института по идеологии, такие стихийные митинги сам организовывал, — улыбнулся мой собеседник. — Могу вам рассказать, как и что там было на самом деле. В Чили сильные экономические интересы имели американцы. С Альенде им договориться не удалось — тот был полностью под влиянием СССР, — поэтому встал вопрос о его замене. Разумеется, путем открытой интервенции решить проблему было нельзя, ибо мы в то время были сильнее США в военном отношении и не позволили бы этого сделать. Поэтому смену режима следовало осуществить руками самих чилийцев. Тогда-то и всплыла фигура генерала Пиночета, к которому, выражаясь вашим профессиональным языком, были оперативные подходы. Но! В то время Альенде еще пользовался у большинства населения огромной популярностью. Начнись переворот без определенной подготовки, дело закончилось бы гражданской войной, поскольку люди вышли бы на улицы защищать действующий режим. Эта война американцам была не нужна, ибо нельзя нормально работать в разоренной стране. Как быть?.. Вот тут-то и была разработана схема, которая позволила с минимумом затрат сделать так, что авторитет Альенде изрядно пошатнулся и количество охотников защищать его режим сильно поубавилось. Собственно поэтому-то и более-менее активные боевые действия велись только в Сантьяго. А схема эта, повторяю, предельно проста — и в этом, если хотите, ее гениальность.

Мой собеседник в очередной раз закурил и, выдохнув струйку дыма в потолок, вдруг спросил:

— Вы географию Чили представляете?

— Примерно.