Оператор Б (ЛП)

Конечно, это была всего лишь фигура речи. Генерал Ренье на самом деле не верил в Бога. Оттуда, где он сидел, одинокая настольная лампа отбрасывала тень головы Ренье на стену. Это было похоже на нимб, и это был Ренье, ангел без Бога. Вместо этого его святыней был Пентагон, а его церковь - самая закрытая локация Агенства Национальной Безопасности. Технологии - и смерть - были единственными богами, в которых он верил. Он был, вероятно, самым могущественным человеком в армии Соединенных Штатов, но всё это было неофициально: ангел силы, но без крыльев. Только изнурённый нимб.

- И это были непредвиденные обстоятельства, сэр, - добавил майор, как бы утешая его. - Никто не был подготовлен, по крайней мере...

- Ты уверен в том, что говоришь?

- Однозначно, сэр.

Стул заскрипел, когда Ренье откинулся назад. Он говорил с закрытыми глазами, борясь с головной болью.

- Он лучший, кто у нас есть?

Майор шагнул вперёд в пятно света и взял папку с надписью ОПЕРАТОР «А». Он вставил её в прорезь подачи автоматического измельчителя бумаги "Gressen".

- Пока да, сэр.

Аппарат какое-то мгновение шипел, затем выбросил порошок в мешок для отходов.

Вот... и всё, - подумал Ренье.

Он задавался вопросом, сколькими реальными жизнями он распорядился столь же эффективно.

Затем майор открыл вторую папку с надписью:

ОПЕРАТОР «Б»

Генерал Ренье взял папку и взглянул на личную фотографию худощавого белого мужчины лет сорока со строгим взглядом.

- Кандидата зовут Джек Венц, - добавил майор. - Два дня назад его повысили до генерала О-7. Он работал под грифом «Совершенно секретно» более двадцати лет, и он наш старший пилот-испытатель. Кроме того, у него больше часов полёта в маскировке, чем у любого человека в мире.

Ренье окинул взглядом лицо на фотографии, словно рассчитывая сложную задачу. Его пальцы продолжали бренчать по столу, и он задавался вопросом, что чувствовали ангелы, когда во имя Бога поражали невинных своими мечами.

- Возьмитe его, - сказал Ренье.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Что-то скреблось в коробке, скрежетало. Внутри было что-то живое.

- Осторожно, - предупредил Венц. - Как только они схватят тебя, они не отпустят.

Пит завороженно смотрел в пенопластовую коробку.

- Я даже не знал, что они могут быть такими большими, папа.

Венц вывел автомобиль на подъездную дорожку.

- Смотри, Пит, твой старик не такой тупой, как выглядит. Я знаю парня из береговой охраны, которому несколько лет назад пришлось исследовать часть Чесапика для правительства, и у него есть такая штука, которая называется гидролокатором. Вот почему мы пошли к устью Западной реки, потому что, мой друг, его гидролокатор поймал там тысячи действительно больших крабов. Никто не знает об этом месте, кроме меня и него.

- Круто! - восторгался Пит. - Гидролокатор.

- Да. Но твоя мать никогда не поверит в это.

Венц схватил ловушки для крабов, а Пит нёс коробку. Венц почувствовал себя странно, идя по подъездной дорожке к причудливому александрийскому колониальному дому, который он купил десять лет назад и вскоре после этого переехал, когда Джойс развелась с ним по семейной халатности. Венц, конечно, заслужил это. Он трижды обещал ей, что уходит на пенсию, но потом аннулировал свои пенсионные документы. Он запланировал отпуск с ней и Питом, а потом просто не появился. Последней каплей было то время, когда он пообещал ей, что у него будет отпуск в рождественскую неделю, а затем передумал, чтобы добровольно выполнять особые указания, когда услышал, что испытательное командование ищет добровольцев для участия в полётах на истребителях с переменным крылом.

Какой же я идиот, - подумал он теперь, таща снасти в гараж.

Война - это одно, но просто увлекательный полёт - не повод забывать про семью. По правде говоря, Венц не хотел, чтобы какой-нибудь другой пилот делал что-то, чего не делал он. Он ревновал, поэтому бросил семью.

Да, я полный мудак...

Консультант по уходу со службы высказал несколько уместных замечаний. Окончание двадцатипятилетней военной карьеры может означать серьезные изменения. И Венц знал, что ему придётся отбросить былую горечь, иначе это просто не сработает. Именно Джойс согласилась дать ему этот последний шанс. Остальное лежало на Венце.

Первое, что нужно сделать в списке дел - перестать быть засранцем, - подумал он.

Вот почему он ничего не сказал ей в пятницу, когда они с Питом вернулись домой с бейсбольного матча. Он был по-королевски разозлён, когда узнал, что Джойс сказала Питу, что он блефует по поводу выхода на пенсию. Но потом он вспомнил, что сказал консультант о компромиссе, о попытке увидеть прошлое с точки зрения Джойс.

Какое у меня право на то, чтобы злиться на неё? - понял он. - Это она даёт мне шанс. Что я делал, кроме как подводил её последние десять лет? Ничего.

Так что он ничего об этом не сказал.