Операция "Альфа"

— Вы, подполковник, видимо, хотите напомнить историю с Нго Динь Зьемом и его братом? Мы верили им шесть или семь лет и продолжали бы доверять и дальше, если бы они согласились следовать по пути, который был начертан нами. Однако они оказали нам в этом вопросе сопротивление. А тот, кто оказывает сопротивление, непременно должен быть уничтожен. Тем же, кто искренен и идет по одному с нами пути, мы оказываем доверие, более того, мы очень ценим таких людей, господин Бинь.

— Не хотите ли вы сказать, что доверяете мне и меня цените?

Фонг посмотрел на Стивенсона и, повернувшись к Биню, тихо сказал:

— В ваших двух шифровках нет никакой ошибки и никакого условного знака. Поэтому мы верим вам. Но я хотел бы остановиться вот на чем. В шифровке для Зет-8 есть одна небольшая ловушка. Она скрывается в самой первой фразе: «Сведения подтвердились». Каким образом за несколько часов, прошедших от получения информации от Зет-8 и до написания вами ответа, вы могли проверить важные сведения секретного характера? Если бы мы не обратили на это внимания, а, поверив вам, сразу отправили эту шифровку Хоангу, он непременно бы о чем-нибудь догадался или, самое плохое, у него зародились бы подозрения. Поэтому мы и решили отправить ему сообщение только девятнадцатого.

— Но вы сами настаивали на том, чтобы я ответил Зет-8 в десять часов утра двенадцатого сентября!

— Да, я говорил вам об этом, но вы могли и не вставлять такую фразу.

— Я придерживаюсь правила, что вышестоящая инстанция должна иметь четкое мнение в отношении сведений, сообщаемых ей нижестоящей, и одновременно должна давать этой нижестоящей инстанции четкие инструкции, чтобы можно было продолжить работу.

— Возможно, возможно… — вмешался Стивенсон. — Я считаю, что эту фразу можно было оставить, но если вы напишете ее несколько по-иному. Например: Полученные сведения нуждаются в подтверждении. Тогда никакого спора не будет. Да, совсем забыл, дней двенадцать или тринадцать назад вы, господин Бинь, оставили в кармане пижамы клочок бумаги. Когда девицы относили ваше белье в стирку, они нашли его и принесли нам. Там был нарисован круг и в нем квадрат. Вы не знаете, что это могло бы означать?

— Уже не помню. Возможно, нарисовал просто так, ради забавы. А как вы это понимаете?

Стивенсон налил вина, кивком пригласил Биня выпить. Глаза его сузились от удовольствия. Нет, ему положительно все больше и больше нравиться этот вьетконговец.

«Переманить на свою сторону, выучить и использовать, сделать своим помощником, как это было бы эффектно в плане политическом и как это пригодилось бы мне в моей последующей работе, — подумал он. — Такого льва, пожалуй, обучишь поскорее, чем всех этих бездарных лисиц!»

Он отпил вина, попробовал холодной закуски и ответил Биню:

— Я немного занимался изучением китайской историографии. Ваш рисунок можно понимать следующим образом: круг и в нем квадрат символизируют ограничение, лишение свободы. Возможно, вы хотели использовать эти знаки, чтобы передать вашим друзьям: «Я нахожусь в заточении, но не теряю революционной честности и воли, чтобы ваши товарищи действовали в соответствии с обстановкой». Не так ли, господин подполковник?

- Пусть будет по-вашему, господин американский советник.

— Ну, а если бы сейчас вам выдалась возможность послать вашим товарищам такой листок, что бы вы на нем нарисовали?

— Возможно, нарисовал бы квадрат в искривленном и разорванном круге. Как считаете, стоит это сделать?

— Нет, не стоит, господин Бинь. Круг будет абсолютно круглым и уж никак не разорванным, а квадрат утратит свои острые углы, они уже и так несколько сглажены! И еще, если внутри этого квадрата вы нарисуете маленький кружок, то смысл письма станет более полным.

— Я вас не понимаю.

— Маленький кружок, лежащий в квадрате, символизирует мудрость и гибкость. Круглый шарик катиться в любую сторону и легко может проникнуть в любое место. Одаренный человек подобен воде, а иногда она обладает такой силой, что размывает берега, иногда бывает так остра, что точит камень, но когда она в сосуде, то форма ее круглая, а когда в трубе — длинная. Словом, все так, как принято говорить у вас: «Нужно быть твердым в принципах, и в то же время предельно гибким».

— В других случаях, возможно, да, но в данном конкретном случае такого быть не может. Вы очень ловко подвели меня к поражению и сделали игрушкой в своих руках. Рассматривайте это как гибкость в пределах твердых принципов. Я никогда не предам свою родину, и моя родина никогда не простит подобного предательства!

— Помнится, утром шестого сентября вы согласились сотрудничать с нами на условиях, которые были приняты обеими сторонами.

— Вы не должны забывать, что это сотрудничество вынужденное, и я всегда буду искать способа снять с себя все обязательства.

— Хотите чтобы квадрат навсегда сохранил свои острые углы? Но ведь мы, в свою очередь, будем ежедневно сужать круг, и квадрат под этим напором все больше и больше станет напоминать круг, господин Бинь.

Бинь, опершись локтями о стол, принялся тереть виски и закрыл глаза. Воцарилось молчание.