Операция «Анастасия»

Аркадий Аркадьевич смущенно кашлянул и молча зашагал в сторону дома.

Около полудня из Москвы наконец-то привезли Дубровину. Едва взглянув на нее, полковник Сошников с облегчением понял, что дело в шляпе. Вскоре он уже держал в руках этот загадочный браслет.

— Какая замечательная работа, — любуясь витиеватым рисунком, невольно заметил он. — Похоже, это старинная вещь?

— Подделка, — равнодушно бросил один из Лагутинских орлов.

Присмотревшись ко внутренней стороне изящной вещицы, Аркадий Аркадьевич разглядел таинственный ряд награвированных там почти неприметных цифр. И торжествующе улыбнулся. Отныне тайна недосягаемого сейфа была у него в руках! Настороженно озираясь по сторонам, в двух шагах от него стоял живой ключ от этой разгаданной тайны — в лице весьма симпатичной, хотя и столь же упрямой молодой особы. А на раскрытой ладони полковника Сошникова, тускло поблескивая золотом, лежал долгожданный шифр.

— Что ж, Анастасия Юрьевна, — благодушно произнес Аркадий Аркадьевич. — Вы свое обещание выполнили. Теперь, как говорится, моя очередь… — И обратив взгляд на специальную сотрудницу, коротко распорядился: — Ирина Леонидовна, проводите гостью…

— А это куда девать? — недоуменно спросил один из сопровождавших Дубровину молодцов.

Только теперь полковник Сошников с удивлением заметил у того в руках серого карликового пуделя. И на мгновение нахмурившись, неожиданно улыбнулся:

— А это кстати… Чрезвычайно кстати! Анастасия Юрьевна, возьмите с собой вашу собачку…

Когда Дубровину увели, Аркадий Аркадьевич, собрав своих орлов, принялся деловито отдавать им новые распоряжения. В сущности, все было уже давно готово. Оставалось лишь распределить людей и дать ход заключительной фазе операции.

Совещание длилось не больше получаса. По окончании его полковник Сошников всех распустил и, самодовольно потягиваясь, не спеша подошел к окну.

На качелях, с девочкой на руках, сидела Дубровина. Вокруг весело скакал и резвился карликовый пудель.

Распахнув окно, Аркадий Аркадьевич с наслаждением вдохнул полной грудью целительный лесной воздух и деликатно прервал трогательную идиллию.

— Анастасия Юрьевна, — с дружелюбной улыбкой позвал он. — Будьте любезны! Еще на два слова…

Эти заключительные «два слова» Дубровина приняла неожиданно спокойно. Во всяком случае, куда спокойнее, нежели предполагал полковник Сошников.

— Прежде чем мы с вами благополучно расстанемся, — дипломатично начал он. — Я хотел бы попросить вас об одном одолжении. К сожалению, Анастасия Юрьевна, вы единственный человек, способный оказать нам эту неоценимую услугу. Поэтому я убедительно вас прошу не отказываться…

Расстегнув свою неизменную папку для бумаг, Аркадий Аркадьевич принялся неторопливо раскладывать на дачном столике разнообразные документы.

— Итак: вот ваш загранпаспорт и все необходимое для пересечения границы…

С тревогой наблюдая за его приготовлениями, Настя сделала взволнованное движение. Но один из плечистых молодцов тотчас положил ей пудовую руку на плечо.

— Успокойтесь, пожалуйста! — невозмутимо продолжал полковник Сошников. — Все, что вам остается сделать — это совершить с нашими людьми небольшое приятное путешествие в… Швейцарию! Вы ведь не бывали в Швейцарии, Анастасия Юрьевна? — усмехнулся он.

— Вы… Вы же обещали! — сдавленно выкрикнула Настя.

— Совершенно верно, — подтвердил Аркадий Аркадьевич. — Я обещал, что ваша дочь вернется домой, если вы безоговорочно выполните все наши условия… Не так ли, Анастасия Юрьевна?

Настя взволнованно прикусила губу.

— Не волнуйтесь, — успокоил ее полковник Сошников. — Это путешествие займет у вас немногим более суток. Только туда — и обратно!

— А моя дочь? — недоверчиво спросила Настя.

— Девочка останется здесь… До вашего возвращения, разумеется, — развел руками Аркадий Аркадьевич. — Как вы могли убедиться, мы обеспечили ей прекрасные условия…

Все было разыграно, как по нотам, и Дубровиной поневоле пришлось согласиться. Однако напоследок, когда полковник Сошников уже распорядился отвезти ее домой и помочь собрать в дорогу необходимые вещи, эта строптивая девчонка, приблизившись к Аркадию Аркадьевичу, пристально заглянула ему в глаза и с презрительной жалостью спросила:

— Скажите… Вы всегда так поступаете? Вы… способны не лгать… Хотя бы самому себе?!

Уязвленный этим тихим замечанием до самой глубины души, Аркадий Аркадьевич неожиданно смутился и, не простившись, задумчиво зашагал к своей машине.

Благодушное настроение триумфатора было самым возмутительным образом надолго испорчено.

27

Доверившись Вадиму, Настя мужественно старалась при любых обстоятельствах сохранять спокойствие и по возможности ничему не удивляться. Между тем, поводов для удивления было у нее предостаточно; было отчего и струхнуть.