Операция «Анастасия»

— Вот и прекрасно! — с облегчением заключил новый начальник. — В таком случае, товарищ полковник, — уже официально, но как-то не по-начальственному вежливо, распорядился он, — прошу вас срочно организовать всю необходимую работу и, по возможности, скорее закрыть это ненужное дело…

— Мы с вами, знаете ли, просто не имеем права распыляться на подобного рода чепуху. Да-да, коллега, — с дружелюбной улыбкой заметил новый хозяин державного кабинета. — Нас ждут великие дела! И надеюсь, что вместе мы с ними благополучно справимся…

Полковник Сошников с легким сердцем поднялся.

— Кстати, — неожиданно задержал его Павел Андреевич. — Прошу прощения за бестактность. Но я, так сказать, краем уха слышал, что вас можно поздравить с литературным успехом?

— Да… — смущенно кивнул Аркадий Аркадьевич, почему-то не испытывая ни малейшего неудобства от того, что его сокровенная тайна раскрыта. — На днях действительно вышла книжка…

— Поздравляю, коллега! — протянул руку новый начальник. — От всей души… — И с виноватой улыбкой пояснил: — Я ведь, знаете ли, тоже в свободное время сочинительствую… И вообще: почему бы вам как-нибудь не заглянуть ко мне домой? Посидим, побеседуем… А заодно познакомимся семьями?

— С удовольствием, — ответил польщенный Аркадий Аркадьевич. И спохватившись, раскрыл свою кожаную папку. — У меня тут при себе сигнальный экземпляр… Если позволите, то я хотел бы…

— Помилуйте! — не без удовольствия деликатно возразил Павел Андреевич. — Ведь он у вас, пожалуй, единственный? Впрочем, если вы настаиваете… — И, протягивая паркеровскую авторучку, с улыбкой заметил: — Но тогда уж непременно с дарственной надписью…

Аркадий Аркадьевич покинул державный кабинет, окрыленный самыми радужными надеждами. Знакомство с новым шефом оказалось не просто приятным, но приятным решительно во всех отношениях. Меньше всего он рассчитывал встретить в качестве нового руководителя отдела такого умного, обаятельного, интеллигентного человека! Межу тем, именно такой человек был здесь поистине жизненно необходим. И не только потому, что он поспешил назначить Аркадия Аркадьевича своим заместителем.

С каким виртуозным профессионализмом он нашел самое простое и верное решение этого злополучного дела! Действительно: немного вдохновения и таланта… Да ведь и ему, полковнику Сошникову, таланта тоже не занимать. Сказать по правде, подобная мысль в свое время его тоже посещала. Но предлагать старику такое неформальное решение было, несомненно, просто небезопасно.

Наконец-то можно будет свободно расправить плечи и нормально работать! Без страха, подозрительности, неуверенности. Не опасаясь ежесекундно коварного и всевидящего вероломства. Работать так, как и подобает истинному профессионалу. И при этом иметь возможность заниматься в свободное время тем, что твоей душе угодно.

С кончиной старика, похоже, навсегда отошли в небытие зловещие тени мрачного прошлого. И очень хотелось верить, что уже никогда не вернутся.

Господи, как же много у нас в России зависит от начальства! От конкретного, облеченного всей полнотою власти человека, а в сущности, от счастливой или роковой случайности… О, тяжкое бремя врожденного холопства! И угораздило же родиться в такой непутевой стране. Впрочем, если разобраться, могло б быть и хуже…

И размышляя обо всем этом, Аркадий Аркадьевич Сошников решительно шествующий по бесконечным коридорам Большого дома в свой кабинет, от восторгов от встречи с новым начальством постепенно вернулся душой к извечной и простой русской истине. А именно: как бы хорошо ни складывались твои отношения с вышестоящим начальством, на всякий случай, никогда не следует забывать о субординации и осторожной осмотрительности. Или, попросту говоря: минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь…

30

За окном белели снежными вершинами горы. Дышали густым смолистым бальзамом покрывавшие их хвойные леса. Тонко тянуло медвяными ароматами отцветающих альпийских лугов. Все чаще из-за гор, волоча за собою косые сети дождя, наползали угрюмые тучи. И тогда в укрывшемся среди лесистых склонов небольшом уютном шале становилось сумрачно и уныло. От резких порывов ветра дрожали в ознобе оконные стекла. И только разведенный в камине огонь продолжал невозмутимо выплясывать свой древний языческий танец.

Одетая в модный спортивный костюм, Настя целыми днями неподвижно лежала поперек широкой постели и остановившимся сомнамбулическим взглядом часами смотрела на горы. В надетых ей на голову стереонаушниках неумолчно вибрировали волны музыкального эфира. Но эти бойкие звуки лишь мимолетно скользили поверх ее оцепеневшего сознания, не в силах затронуть его глубины — так скользит ветер по глади уснувшего горного озера.