Операция «Анастасия»

Защелкнув браслет на узком запястье, Настя отвела руку и взыскательно оценила неожиданный подарок. Поистине, это было настоящее чудо!

И лишь в Москве, когда незабываемый вечер в розовом саду превратился для нее в сладостное и нежное воспоминание, дорогое сердцу, как любимая сказка, она неожиданно вспомнила, что ничего, ровным счетом ничего так и не узнала об этом удивительном человеке!

6

Константин Сергеевич вернулся домой в самом радужном расположении духа. С тех пор, как он потерял работу, это был, пожалуй, самый удачный в его жизни день. Главное, неожиданно удачный. Просто нечаянная радость.

Вскоре после ухода Насти на работу, сопровождавшегося небольшим, но исключительно неприятным скандалом — с этой девчонкой определенно происходило что-то крайне настораживающее, — когда Константин Сергеевич по обыкновению ломал голову над тем, как убить еще один совершенно бесполезный день, ему внезапно позвонил Витька Кожухов.

Старый прохиндей, в былые годы Витька душевно величал себя его лучшим другом. Когда-то они действительно были приятелями. Знали друг друга еще со студенческих лет: ночные посиделки в общежитии, где тогда обретался Витька, милое баловство пивом по двадцать копеек кружка (нынешние школяры наверняка и понятия не имеют, что были когда-то эти мифические копейки), смешливые дурехи первокурсницы… Веселое, незабываемое время. Потом еще добрых пятнадцать лет просидели бок о бок в своем электронно-секретном «ящике»…

Но два года назад их пути разошлись. Закрытие «ящика» и последовавшее за этим неминуемое увольнение надолго выбило Константина Сергеевича из колеи. Когда вся эта заваруха с перестройкой на капиталистический лад только начиналась, он, разумеется, и думать не мог, чем лично для него все закончится. И, оказавшись не у дел, бессильно опустил руки. Слава Богу, что еще не запил.

А Витька выкрутился. В отличие от Константина Сергеевича ему всегда легко удавалось сходиться с людьми: заводить необходимые связи, охмурять нужного человека… Крученый он был, словно угорь. Это и понятно — оборотистость провинциала, которому рассчитывать не на кого. А без этого в наше время не выживешь.

Пока живы были его родители, солидные люди с хорошими связями, Константин Сергеевич не знал горя и не особенно стремился подражать другу. Зачем? Но когда жизнь внезапно выбила его из колеи, он с горечью обнаружил, что попросту не умеет пробиться к нужному человеку, ни организовать необходимый контакт, а переделывать себя было уже поздно.

Расставшись у институтской проходной, они за эти два года почти не перезванивались. Закон джунглей. Каждый сам за себя. И куда подевалась былая дружба? По слухам, которые неизбежно до него доходили, Константин Сергеевич знал, что Витька включил на полную мощь всю свою провинциальную крученость. И вот надо же — выкрутился!

Начав с уличной торговли — где наша не пропадала? — он сменил множество мест, с неизменным оптимизмом неустанно шевелил лапками, как та лягушка, брошенная в кувшин с молоком. И пока Константин Сергеевич долго и мучительно в этом молоке тонул, Витька сбил-таки его в масло и бойко сиганул вверх, и не куда-нибудь, а на место главного менеджера крупной торговой фирмы с иностранным названием, где, как нынче заведено, все было смешано в одну кучу: и торговля радиодеталями, и компьютеры, и перспективные разработки по заказам зарубежных партнеров. После полусонного «ящика», место было слишком хлопотное, а в их с Витькой возрасте и подавно. Только сидя на мели выбирать не приходится.

Бойко поприветствовав старого приятеля, Витька обрисовал Константину Сергеевичу сложившуюся ситуацию. Фирма была солидная, с авторитетом и собственными традициями. Новых сотрудников подбирали более чем тщательно. Главное условие — все они должны быть исключительно порядочными, интеллигентными людьми. «Старик, ты же понимаешь, мы не в бирюльки играем. Капиталы куем — и никакого тебе там соцсоревнования…» Константин Сергеевич невольно вздохнул с облегчением: уж он-то как нельзя лучше соответствовал предъявленным требованиям.

Попросту говоря, Витьке понадобилась рабочая лошадь. Срочно, видите ли, подавай ему заместителя. Ну, позарез прямо! Работы у него невпроворот. Перекусить некогда. Повсюду глаз да глаз. Просто новоявленный Хлестаков, без которого вся государственная жизнь встанет намертво. А куда же одному за таким хозяйством углядеть? Словом, выручай, старик, с меня причитается…