Операция «Антитеррор»

Муса задумчиво склонил голову, потом потянулся и взял костыль. До окна было всего два шага, и он легко преодолел это расстояние. И долго смотрел на улицу, где собирались низкие тучи, грозя скорым снегопадом. Таким же мокрым и липким, как предыдущие. Но к такому снегу Муса привык дома. На Северном Кавказе всегда такой снег. Здесь, говорят, любят, чтобы был мороз посильнее. Глупые люди, зачем им мерзнуть...

– Джабраил, привези ко мне Гавроша... Когда придет, все выйдите. Я буду говорить с ней один. Мне не нравится, когда мне не доверяют. Пусть даже это будет сам Хаттаб. Я такого не заслужил.

Джабраил поднялся во весь свой почти двухметровый рост. Муса обернулся и залюбовался им. Два его родных сына-близнеца погибли одновременно в девяносто пятом году в бою против русских танков. И сейчас этот парень заменял ему их. Он одного возраста с погибшими. И не имеет родителей. Ему и отойдет трехэтажный дом в Шали – два этажа наверху, один под землей, когда не станет самого Мусы. Так он завещал. А произойдет это скоро. Муса не тешит себя надеждами, он знает, что болезнь скоро возобновится и обретет силу во второй ноге. Понадобится еще одна ампутация. А после нее, как правило, долго не живут.

– Машину оставь на том же месте, что и вчера. Ближе не подъезжай. – При всей своей привязанности к парню, он все же строг с ним, более строг, чем с другими.

– Хорошо, Муса. Я быстро вернусь. – А Джабраил все норовит посмотреть командиру в глаза, как собака, и готов бегом исполнить каждое его приказание. – Главное, чтобы она была дома.

Умар уже успел выпить целый чайник чая, а потом выкурил второй «косяк», когда Муса, так и не отошедший от окна, только взявшийся для устойчивости за подоконник, сказал:

– Едет.

Умар встал и молча вышел в коридор. Муса слышал, как он одевается. Когда раздался двойной звонок, Умар открыл и сказал:

– Проходи. Он ждет тебя.

А сам ушел, закрыв дверь ключом снаружи. Джабраил в квартиру так и не поднялся, видимо, дожидался возвращения Гавроша в машине, чтобы отвезти ее назад.

Муса сделал те же два шага до своей табуретки. Сел и со стуком прислонил к столу костыль.

– Здравствуй, Гаврош. Будешь чай?

– Здравствуй, Муса. Спасибо. Пока не хочу. Ты обещал прислать за мной человека только через два дня. Что-то случилось?

– Да. Или почти случилось...

Она вопросительно подняла тонко очерченные подбритые брови. В таком виде Гаврош мало нравилась Мусе. Он больше привык видеть ее такой, какой она была несколько лет назад, – в камуфлированном мужском костюме, с «винторезом» под правой рукой. Она всегда предпочитала «винторез» автомату из-за бесшумности и дальности стрельбы. И свою группу обычно вооружала «винторезами», хотя это и гораздо дороже. Но если командир не боится тратиться на своих солдат, значит, это хороший командир. Такое Муса уважал. Тогда – да, тогда она была настоящим бойцом, опытным и хитрым, отвагой, а особенно всех удивляющей дерзостью превосходила мужчин. А откровенную женщину, молодую и красивую, как сейчас, трудно держать за равного себе офицера.

– В город прибыла новая группа.

– Ты уверен?

Она словно бы и не слышала о таком.

– Да. Под видом строительной бригады. Работу ищут. Я хочу задействовать этих ребят в своей операции.

– А они прибыли в твое распоряжение?

Это уже был вопрос не подчиненного, а свободного офицера, самостоятельного командира. А ведь Муса только вчера привез ей распоряжение Хаттаба о переподчинении на период проведения операции.

– Я знаю, в чье распоряжение они прибыли. И хочу их, как уже сказал, задействовать. Зачем мне вызывать лишних людей из дома?

– Для этого тебе придется привезти мне еще одно распоряжение Хаттаба.

Она умеет говорить категорично. Так категорично, что возражать ей не хочется. Знает себе цену. Но и Муса себе цену знает. Однако он слишком умен, чтобы откровенно спорить тогда, когда можно привести веские доводы и убедить. Даже женщину, как это ни унизительно.

– Это уже невозможно – слишком долго, а у меня не хватает времени. И если мыслить логично, женщина, то получается, что такое распоряжение не нужно. Хаттаб переподчинил тебя мне. Группа прибыла в твое распоряжение. Следовательно, если я отдам тебе приказ, ты должна будешь выполнить его со своей группой.

Он пожелал слегка унизить ее и просто поставить на место, назвав женщиной. Но унизить этим можно только мужчину. Женщину больше унизишь, если назовешь ее мужиком. Потому восточная тонкость Мусы не сильно задела Гавроша. Более того, напор вызвал у нее, как это часто бывает с людьми сильного характера, желание к сопротивлению.

– Ты неправильно трактуешь ситуацию. Эта группа прибыла со своим конкретным заданием. Я специально запрашивала ее для завершения операции, которую начала уже более полугода назад. Когда они освободятся, я с удовольствием передам бойцов тебе. А до этого не могу ими рисковать. Слишком далекие планы связаны с успехом действий группы.

Муса нахмурился:

– Значит, мне надо вызывать своих людей?