Операция «Багратион»

Заместитель командующего АДД Н. С. Скрипко, направленный для координации действий авиакорпусов именно под Рогачев, впоследствии писал: «…я пришел к твердому убеждению, что такой громоздкий и обременительный для стрелковых частей способ обозначения не годится – ведь для костров нужно собрать и доставить к переднему краю большое количество горючего материала. Чтобы обозначить точку прицеливания, огни нужно сориентировать по месту и выложить их строго по заданному азимуту в направлении на центр цели, точно в условленной комбинации. Для летных экипажей ориентировка по кострам тоже представляла сложное дело, поскольку яркость костров была незначительной»[325].

Далее Скрипко указывал на более совершенное средство обозначения переднего края: «Вот почему мое предложение о применении пирофакелов, дававших яркий свет, было встречено одобрительно. Трех различных цветов пирофакелы обладали малыми габаритами, горели восемь минут. Это позволяло в разнообразных сочетаниях цветов надежно выкладывать условные световые знаки»[326].

По факту под Рогачевом применялась комбинация этих двух методов. Собственно, на плацдарме передний край обозначался кострами и фарами, а пирофакелами обозначался подход к плацдарму – из них была выложена линия, перпендикулярная линии фронта на восточном берегу р. Друть, а также обозначены габариты плацдарма, опять же, на восточном берегу р. Друть. То есть описанные Скрипко преимущества компактности пирофакелов не использовались. Использовалось другое свойство пирофакелов – огонь определенного цвета. Так, линия из шести пирофакелов на подступах к плацдарму горела красным цветом, габариты плацдарма обозначались зелеными и желтыми пирофакелами.

Командующий 3-й армией А. В. Горбатов вспоминал: «В последнюю ночь перед наступлением, как только сгустились сумерки, засветились фары наших автомашин, которые были окопаны у первой траншеи на плацдарме за рекой: бросая лучи света к востоку, они обозначали наш передний край. На восточном берегу Друти зажглись костры»[327].

Так же как и на другие налеты АДД, на действия дальних бомбардировщиков в интересах 1-го Белорусского фронта оказали существенное влияние неблагоприятные погодные условия. Ввиду облачности, сильных гроз и ливней 2-й гв. авиакорпус смог в период краткого улучшения погоды поднять самолеты только с аэродрома Прилуки. С аэродромов Борисполь и Бровары вылет производить было невозможно. В итоге из состава всего авиакорпуса выполняли задачу всего 17 самолетов. Цель бомбардировали 12 самолетов с высоты 1000–1200 м. Было сброшено 7 ФАБ-500, 11 ФАБ-250, 75 ФАБ-100, 20 ЗАБ-100цк[328]. Целью налета были Цигельни, совхоз Тихиничи, Бушмарево перед центром плацдарма.

Командующий 3-й армией А. В. Горбатов

Несколько лучше сложились условия для выполнения задачи у 3-го гвардейского авиакорпуса, атаковавшего Тихиничи, Веричев на левом фланге плацдарма. Корпус выполнил 49 самолето-вылетов, из них три экипажа летали на разведку погоды без бомб, 38 экипажей бомбардировали основную цель, 4 экипажа бомбардировали запасные цели, три экипажа задания не выполнили по метеоусловиям и один ввиду отказа матчасти. На основную цель с высоты 500—1700 м было сброшено 17 ФАБ-250, 311 ФАБ-100, 56 ЗАБ-100 и 3 РРАБ-3 (с 33 АО-25), а всего 46,8 тонны бомб[329].

6-й авиакорпус, ввиду плохих метеоусловий, действовал только наиболее опытными экипажами. В итоге бомбить немецкие позиции перед Рогачевским плацдармом из 50-й авиадивизии вылетали всего 10 Ил-4, бомбардировавшие назначенные цели в районе Плясаново, Петровки и Юрков (на правом фланге плацдарма) с высоты 400—2000 м. Всего было сброшено 4 ФАБ-250, 93 ФАб-100, 7 ЗАБ-100цк[330].

Наиболее сильной группой на цель вылетал 7-й авиакорпус – 50 самолето-вылетов наиболее опытными экипажами, в том числе два на разведку погоды. Целью бомбардировки были Бушмаренково, Цегельня, совхоз Тихиничи, перед центром плацдарма у Рогачева. Цель бомбили 45 экипажей, сбросивших с высоты 900—2100 м 31 ФАБ-500, 127 ФАБ-250, 1 ФАБ-50, 15 АО-35, 100 АО-25, 12 ЗАб-50, 16 АО-10, 2 АО-8[331]. Всего была сброшена 51,1 тонна бомб. Экипажи отмечали хорошее светонаведение и докладывали о разрывах бомб по всей площади цели.

Нельзя не отметить достаточно низкую высоту, с которой наносились удары тяжелых бомбардировщиков. Некоторые из них бомбили с высот, типичных для штурмовиков Ил-2, – 400–500 м. В общем случае это могло привести к тяжелым потерям, но в конкретной обстановке июня 1944 г. противодействие ПВО немецких войск было крайне слабым. Так, пилоты 3-го гв. АК отмечали в качестве противодействия «слабый огонь 2–3 точек ЗП [зенитных пулеметов. – А.И.] крупного калибра»[332]. Скорее всего, имеются в виду 20-мм зенитные автоматы. Другие тоже докладывали о деятельности малокалиберной зенитной артиллерии. Пилоты 50-й авиадивизии из ПВО цели заметили… «ружейно-пулеметный огонь».