При этом нельзя сказать, что атаки не встречали вообще никакого противодействия. Потери авиадивизии за день составили один Ил-2, сбитый истребителями противника, два самолета Ил-2, подбитых зенитной артиллерией и севших на вынужденную посадку на свою территорию. В свою очередь, один из стрелков авиадивизии доложил об одном сбитом ФВ-190. Не следует думать, что штурмовики летали без прикрытия. Несмотря на слабое противодействие истребителей противника, авиаудары по колоннам обеспечивались прикрытием силами 229-й истребительной авиадивизии. Ввиду слабого противодействия в воздухе на группу штурмовиков выделялась пара истребителей (вместо четверок для прикрытия вылетов на разведку утром). Надо отметить, что командованию удалось организовать четкое взаимодействие истребителей со штурмовиками. Шел постоянный обмен информацией о составе вылетевших групп в обе стороны. Встреча с истребителями происходила над аэродромом истребителей, причем время на встречу экономилось за счет немедленной передачи информации о взлете первого штурмовика группы в штаб истребительной авиадивизии.
Глава 15
Бобруйский «котел»
Рогачевское направление
Мощные авианалеты дальних бомбардировщиков на систему обороны противника по замыслу советского командования являлись одной из новинок в сравнении с зимними наступлениями. Хотя в полосе 1-го Белорусского фронта они состоялись позже (в ночь на 24 июня), чем на других направлениях, задуманы они были именно в интересах прорыва обороны немцев на рогачевском и паричском направлениях. В приказе на нанесение удара в интересах 1-го Белорусского фронта по целям перед Рогачевским плацдармом указывалось: «САБы не применять, ввиду того, что наши войска будут производить сосредоточение на плацдарме»[324]
.Для удара по немецким позициям на подступах к Рогачевскому плацдарму были задействованы дальние бомбардировщики 2-го и 3-го гвардейских, 6-го (50-й авиадивизией) и 7-го авиакорпусов АДД. Для обозначения переднего края применялась комбинация из костров и фар автомашин, направленных в тыл.
Заместитель командующего АДД Н.С. Скрипко, направленный для координации действий авиакорпусов именно под Рогачев, впоследствии писал:
«…я пришел к твердому убеждению, что такой громоздкий и обременительный для стрелковых частей способ обозначения не годится — ведь для костров нужно собрать и доставить к переднему краю большое количество горючего материала. Чтобы обозначить точку прицеливания, огни нужно сориентировать по месту и выложить их строго по заданному азимуту в направлении на центр цели, точно в условленной комбинации. Для летных экипажей ориентировка по кострам тоже представляла сложное дело, поскольку яркость костров была незначительной»[325]
.Далее Скрипко указывал на более совершенное средство обозначения переднего края: «Вот почему мое предложение о применении пирофакелов, дававших яркий свет, было встречено одобрительно. Трех различных цветов пирофакелы обладали малыми габаритами, горели восемь минут. Это позволяло в разнообразных сочетаниях цветов надежно выкладывать условные световые знаки»[326]
.По факту под Рогачевом применялась комбинация этих двух методов. Собственно, на плацдарме передний край обозначался кострами и фарами, а пирофакелами обозначался подход к плацдарму — из них была выложена линия, перпендикулярная линии фронта на восточном берегу р. Друть, а также обозначены габариты плацдарма, опять же, на восточном берегу р. Друть. То есть описанные Скрипко преимущества компактности пирофакелов не использовались. Использовалось другое свойство пирофакелов — огонь определенного цвета. Так, линия из шести пирофакелов на подступах к плацдарму горела красным цветом, габариты плацдарма обозначались зелеными и желтыми пирофакелами.
Командующий 3-й армией А.В. Горбатов вспоминал:
«В последнюю ночь перед наступлением, как только сгустились сумерки, засветились фары наших автомашин, которые были окопаны у первой траншеи на плацдарме за рекой: бросая лучи света к востоку, они обозначали наш передний край. На восточном берегу Друти зажглись костры»[327]
.