Операция «Бум и буль-буль!»

Перепуганные Глина и Юки обернулись, пытаясь понять, что происходит. Ощущение было такое, что поэт и белка потеряли контроль над бочкой. Она наткнулась на выступающие из земли корни дуба, укрытые жёлтыми листьями, и покатилась под откос. Красноуст и Рилло полетели на землю, выпустив бочку из рук, и она, переворачиваясь, стремительно набирала скорость.

Достаточно было одного быстрого взгляда, чтобы понять, что ситуация становилась критической: склон был довольно крутым, а большой камень, покрытый мхом, превращал его в… идеально гладкий пандус!

В доли секунды в голове Клинкуса возникла сцена, которая вот-вот должна была развернуться у него перед глазами: бочонок скатывается по склону, разгоняясь всё сильнее, достигает пандуса, набирает высоту и… БАБАБАБАХ! Разбивается о ствол дерева и раскалывается. И из него на землю выливается весь сок из недозрелой мушмулы.

Времени на раздумья не было!

– ААААААААААА!

Крича, что было сил в лёгких, мальчик бросился сломя голову вниз по склону. Памятная вышла сцена…

Бочонок, как и предвидел Клинкус, вылетел с пандуса, как ядро из пушки.

Юки и Глина, окаменев, следили глазами, как бочка переворачивается в воздухе.

– АААААААААААА! – закричал Клинкус ещё громче.

И нырнул в пустоту.

Вытянув руки вперёд, он летел пока не пересёкся с траекторией, по которой летела бочка. Мальчик и сам не знал, как смог поймать её и, прижав к себе, спланировать в траву.

Юки, Глина, Рилло и Красноуст сделали самый глубокий выдох в своей жизни.

– Фу-у-у-х! Отличный полёт, Кора! – поздравила мальчика белка.

– Ага, спасибо! – ответил Клинкус, вставая с земли и крепко держа бочонок в руках. – Так, теперь живо за работу!

Все пятеро обменялись заговорщическими взглядами, и Клинкус, забыв о недавних страхах, спокойно открутил крышку на бочке и начал переливать в воронку её содержимое.

– После всей этой репы вас наверняка мучает жажда, жалкие кроты! Вот вам, пейте на здоровье, – с ухмылкой приговаривал Рилло.

А Красноуст снова начал считать:

– Один… два… три… четыре… пять… шесть…

На этот раз он не досчитал и до семи.

Сначала из-под земли донёсся шум, похожий на барабанную дробь. А потом из норы полезли толпой возбуждённые Чёрные Кроты, толкая друг друга, кашляя и вопя во всю глотку. Оказавшись перед группой неизвестных, наёмники Тиллока приготовились к атаке, показывая когти и острые зубы. Но Клинкус аккуратно нажал на рычаг пульверизатора и…

Желтоватое облако сока недозрелой мушмулы накрыло кротов, которые начали кашлять и вопить ещё отчаяннее. А потом бросились наутёк. Клинкус пустился за ними следом, продолжая распылять сок.

– Кыш, кыш, негодяи! – приговаривал он.

– Будете знать, как вредить Вечнодубу за пару репок! – воинственно кричала Глина.

Клинкус ещё какое-то время преследовал кротов и каждый раз, когда они пытались остановиться, выдавал из пульверизатора очередную порцию сока.

Уже совсем запыхавшись, он увидел, наконец, что Чёрные Кроты пустились прочь по тропе, которая вела на запад. Клинкус прекратил погоню и ещё долго провожал их взглядом, пока они не скрылись за горизонтом. Он даже не успел перевести дух… Надо было бежать в Листвянку!

14 Удачная церемония

Стоя на балконе Королевского Дворца, Фалабас говорил уже с четверть часа:

– …и принимая корону Листвянки, славного древесного мегаполиса, вы, мастер Тиллок, возлагаете на себя также престижную обязанность Великого Верховного Магистра Священного Ордена Восточной Зелёной Шишки, и…

И тут у Тиллока лопнуло терпение:

– Хорошо, советник! Достаточно! Зелёная там у вас шишка или жёлтая, мне всё равно! Я требую, чтобы меня немедленно короновали!

– Но это неслыханное нарушение церемониала… – попытался протестовать Фалабас.

– Значит, мы нарушим церемониал, болтливый старикан! И сейчас, согласно новому церемониалу, Тиллок Легендарный должен стать королём Листвянки, – перебил его негодяй.

По толпе, которая собралась посмотреть на церемонию и всё это время хранила мрачное молчание, пробежал недовольной ропот.

Придворный паж подал королеве Джеминии подушку, на которой лежала корона монархов Листвянки.

Лицо у королевы было белее, чем снег в горах. Она дрожащими руками взяла с подушки бесценную корону, наделявшую властью над городом любого, кто её надевал. Тиллок окинул королеву презрительным взглядом и потом с тем же презрением обвёл глазами листвянчан, стоявших внизу, на площади перед балконом. Он как будто хотел сказать: «Посмели выгнать меня из города?! Хорошо! А теперь я вернулся и стану вашим королём!»

Едва слышным голосом королева начала произносить слова коронационного обряда:

– Возлагая эту вечную корону из нетленного жемчуга, объявляю тебя…

И тут ропот в толпе перерос в гул. Как трава на лугу во время ветра, листвянчане повернули головы в одну сторону.