Операция «Дуб». Звездный час Отто Скорцени

В своей второй жизни диктатора Муссолини обрел себе новый дом на вилле Фельтринелли, в небольшом городке Гаргано на озере Гарда. По мнению итальянского историка Паоло Монелли, он фактически стал пленником немцев. Виллу день и ночь охраняли люди из СС; они повсеместно следовали за ним, куда бы он ни пошел. Им было в первую очередь предписано охранять его, но они также шпионили за ним и прослушивали все его телефонные разговоры. Муссолини любил называть Карла Вольфа, командующего войсками СС в Италии, своим тюремщиком. Еще больше усугубляло обстановку то, что вилла Фельтринелли была шумным и многолюдным местом. В ней находилось почти все семейство Муссолини, включавшее в себя его жену, детей, враждовавших друг с дружкой золовок и нескольких внуков. Муссолини считал семейную жизнь крайне обременительной и начал проводить все больше и больше времени на соседней вилле Орсолине. Здесь он по большей части предавался философским размышлениям, предоставляя государственные дела своим министрам-фашистам. Людям из тогдашнего окружения дуче казалось, что он живет в отрыве от реального мира. «Он живет мечтами, в мечтах и благодаря мечтам, — вспоминал Фернандо Меццазома, молодой фашист, знавший Муссолини в дни Республики Сало. — Он никак не был связан с реальностью. Дуче жил в мире, который сам для себя создал, это исключительно фантастический мир, он жил вне времени».

Любовницу Муссолини, Кларетту Петаччи и ее семью поселили на соседней вилле. Однако под давлением жены дуче навещал Кларету не так часто, как ему хотелось. Он находил иные способы занять время, например, тайно злословил в адрес немцев, играл на скрипке произведения Бетховена и Верди, читал Платона и Гёте, жаловался на бессонницу и другие проблемы со здоровьем.

«Он был старым человеком, — писал историк Мартин Кларк, — который потерпел в жизни поражение; человеком с ослабленным здоровьем, брошенным дочерью, окруженным алчной семьей, затравленным немцами, не имеющим друзей и надежды. И все же свою судьбу он заслужил. Он был высокомерным грубияном и допустил в жизни ряд серьезных ошибок».

Мрачное настроение Муссолини усилилось еще больше, когда он увидел, что за позициями, удерживаемыми немцами в Италии, вспыхнула гражданская война. «Желание Муссолини возродить фашизм вызвало ужасы гражданской войны, — писал позднее Черчилль. — Через считаные недели после сентябрьского перемирия офицеры и рядовые итальянской армии, находившиеся в оккупированной немцами северной Италии, и патриоты из различных городов и деревень начали формировать партизанские отряды и вести активные боевые действия против немцев и своих соотечественников, поддерживавших Муссолини».

Примерно 80 тысяч партизан (более половины которых входили в прокоммунистические гарибальдийские бригады) делали все, что только возможно, для того, чтобы затруднить жизнь Муссолини и немцам. Они использовали традиционные партизанские способы ведения войны: убийства, диверсии и нападения из засады. Немцы отвечали на это тем, что разворачивали яростные нападения на партизан и мирных жителей и иногда сжигали целые деревни. (По территории оккупированной немцами Италии бродили тысячи бывших пленных англичан и американцев, многие из которых, рискуя собственной жизнью, помогали простым итальянцам.)

* * *

Последняя конференция руководителей стран «оси» состоялась в «Волчьем логове» 20 июля 1944 года, через считаные часы после взрыва бомбы, едва не убившей Гитлера. (Глава абвера адмирал Канарис был обвинен в подготовке заговора, имевшего целью физическое устранение Гитлера, и впоследствии брошен в концентрационный лагерь. В 1945 году по приказу Гитлера он был казнен. После этого военную разведку передали в состав разведки СС, под начало Вальтера Шелленберга. Долгой вражде разведслужб рейха был положен конец.) По словам Ойгена Долльмана, присутствовавшего на церемонии чаепития, оба диктатора какое-то время провели за обсуждением обычных вопросов. «Единственным новым вопросом, — вспоминал он, — была предпринятая заговорщиками попытка переворота и признание того факта, что теперь и итальянцы могут не страдать молча от последствий событий 25 июля и 8 сентября».

Обстановка приняла более занятный характер после того, как сподвижники Гитлера — Геринг, Дёниц и Риббентроп — принялись обсуждать военные неудачи рейха, пытаясь свалить вину друг на друга. Муссолини молча слушал их разговор, но не вмешивался в него, разминая пальцами кусочки пирожного и что-то вылепливая из них. Гитлер тоже сохранял безучастность, видимо, размышляя о том, что совсем недавно чудом избежал смерти. Затем он неожиданно заявил: «Никогда еще я не чувствовал так остро то, что провидение оказалось на моей стороне. Случившееся всего несколько часов назад чудо еще больше убедило меня в том, что я самой судьбой назначен возглавить мой народ и вести его к величайшей победе в истории человечества».