Операция "Эйва" или новые злоключения Ло'ака.

— Да сколько можно, Ло’ак?! Либо научись бриться сам, либо смени уже ради Эйвы прическу! Я же не буду тебе до старости помогать! — пробурчал Джейк, но выбрался из кровати и поплелся вслед за ним в санблок, понимая желание сына на школьном празднике выглядеть на все сто. Нейтири с улыбкой проводила эту печальную процессию, готовя завтрак для всей семьи. Она с утра подготовила традиционную, клановую одежду на праздник для детей и собрала всем троим тормозки, зная, что кухня школы сегодня весь день будет готовить еду для фестиваля. Спустя десять минут из санблока вышел довольный Ло’ак, сверкая влажными от лосьона после бритья лысыми висками. Мать помогла сыну застегнуть сзади плетеный боевой пояс, принадлежащий когда-то ее погибшему отцу. Ло’ак подтянул завязки праздничной набедренной повязки, нацепил маску наездника и, чмокнув маму в щеку, схватил свою дорожную сумку и выскочил за дверь. Сегодня в школу он летел на своем банши, а завтрак решил пропустить, зная, что это даст ему пусть и небольшое, но преимущество на конкурсе поедания хот-догов.

В день проведения Фестиваля все уроки отменялись. Лишь старый историк Ралтау, лично принимавший участие в легендарной битве, нацепив все свои регалии, проводил общее собрание всех классов под открытым небом, напевая по песенной нити свои мемуары, посвященные делам минувших дней. С каждым годом учитель старался подобрать к своей песне новый мотив, и в этот раз он решил плыть по течению школьной моды и попытался зачитать текст в ритме рэпа. Первый десять минут ученики еще старались сдерживаться, однако нелепость получившегося произведения вкупе с абсолютным отсутствием слуха у историка, заставлял тела детей буквально дергаться от сдерживаемого хохота. Под самый финал все сидели с абсолютно малиновыми лицами, а некоторые даже прикусывали собственный хвост в последних попытках сдержать смех. И как только финальный камешек нити, под четкий бит барабанов из гигантских колонок, был озвучен, аудитория взорвалась как аплодисментами, так и повальным хохотом. Благо, Ралтау принял и первое и второе в качестве восторженной оценки его выступления и, поклонившись публике, пожелал всем веселого праздника.

Школьники разбрелись по своим стендам и корпусам, внося финальные черты в свои задумки к старту фестиваля. Тарсем, носящийся от одного корпуса к другому, старался держать руку на пульсе, подгоняя особо медлительных и успевая раздавать похвалы тем, кто уже все подготовил. Он с утра нарядился в свой клановый костюм вождя Оматикайя, стряхнув с него годовую пыль, и с удовольствием ловил восхищенные взгляды женской половины, ибо фигура у директора, несмотря на десятилетний стаж канцелярской работы, смотрелась фантастически сексуально. Однако его сердце ждало одобрения только от одного конкретного взгляда. От невысокой, но чертовски стройной человеческой учительницы межвидового права, которая запала в его душу сразу же, как переступила порог его кабинета. Рия Ангелинова, облаченная в уменьшенную копию традиционной юбки на’ви и пончо псевдо тсахик, с заплетенными в длинную косу темно-рыжими волосами, вызывала у Тарсема жгучее желание схватить девушку и не выпускать это хрупкое чудо из объятий до конца своей жизни. Как один из кураторов праздника в этом году, в данный момент учительница инспектировала уличные стенды учеников, периодически размахивая руками, отчего ее пончо задиралось, открывая чудесные виды на ее кремовую пятую точку. Тарсем полюбовался манящей картинкой и был вынужден отвлечь Рию от дел.

— Мисс Рия, заказанная вами статуя правосудия прибыла, и ее разгрузили у ворот. Не забудьте забрать ее до наступления праздника! А то наши ученики сделают из нее Венеру Милоскую. — сказал Тарсем юной учительнице и стал ждать просьб о помощи. Но та, на удивление, ответила «Спасибо, сэр» и пошла в сторону спортивной площадки.

— Мистер Куоритч, можно мне двух крепких парней?

— Конечно, мисс Ангелинова, вам, наверно, что-то тяжелое надо перенести?

— Да уж не одиночество, это точно!

— Я могу вам помочь! — вызвался догнавший ее тут же директор, — И со статуей и с одиночеством!

— Но мне для этого нужны двое. — сухо ответила та.

— Нет проблем. Эта парочка красавчиков всегда со мной, и они будут счастливы Вам помочь. — ответил Тарсем, указывая кивком головы на свои бицепсы на обеих руках, поигрывая синими мышцами. Наконец-то на лице под кислородной маской появилась тень улыбки, и Рия, внимательно оглядев предлагаемых помощников, сама не заметила, как ее взгляд стремительно оценил и остальные мышечные прелести своего начальника. Можно было, конечно, поспорить с самой с собой, но картинка эта создавала весьма приятные ощущения в разуме молодой женщины.

— Ну хорошо, если Вы считаете, что справитесь один, пойдемте! — сказала она и, развернувшись, добавила про себя, — Слабый пол сильнее сильного в силу слабости сильного пола к слабому.

Учительница быстро пошагала в сторону ворот, а Куоритч показал Тарсему большой палец, поднятый вверх, кивком головы посоветовав не тормозить и ловить эту бесхвостую удачу за хвост.