Операция 'Экзосет'

- Ты помнишь, какой день у нас послезавтра?

- Конечно.

- Двадцать пятое мая был национальный праздник - День независимости Аргентины.

- Надеюсь, что на этот день у нас запланировано что-нибудь особенное?

- Сделаем все, что в наших силах.

Лами Дозо вышел. Президент вздохнул и вернулся за стол, к своим бумагам.

* * *

В Лондоне Габриель Легран, делая покупки в магазине "Харродз", случайно зашла в отдел, где продавали телевизионную аппаратуру. Небольшая толпа сгрудилась у телевизора. Передавали новости. На экране Габриель увидела панораму залива Сан-Карлос. Здесь и там в клубах дыма виднелись военные корабли. Над самой водой носились аргентинские "Скайхоки".

Комментатор торопливо рассказывал что-то. Его голос перешел в возбужденный крик - англичане выпустили ракету "Рапира". Раздался звук взрыва, и на экране появились падающие в море обломки "Скайхока".

Несколько человек в толпе зааплодировали, а какой-то мужчина сказал:

- Сбили сукина сына!

Габриель понимала этих людей. Этот вражеский самолет убивал их ребят. И одним из этих ребят был ее брат, Ричард. Она знала, что он служит на авианосце, который находится в двухстах милях от Сан-Карлоса, но это не означало, что он в безопасности. Вертолетчики, такие, как Ричард, каждый день летали в пекло, а авианосцы являлись основными мишенями аргентинских ракет. Габриель только молилась, чтобы Господь сохранил ее двадцатидвухлетнего брата.

Горящие обломки самолета упали в море. Габриель отвернулась, не в силах больше смотреть на это зрелище.

"Слава Богу, что Рауль слишком стар, чтобы летать на этих истребителях", - подумала она и торопливо направилась к выходу из магазина.

* * *

В этот самый момент Рауль Монтера летел на своем самолете в пятидесяти милях от побережья Аргентины на высоте пятьсот футов над уровнем моря.

В двухстах пятидесяти ярдах к северо-западу шел другой "Скайхок". Большая часть хвостового оперения у него отсутствовала, и за ним тянулся длинный шлейф дыма. Он отчаянно старался дотянуть до дома.

Пилот подбитого самолета, совсем еще мальчишка, был серьезно ранен. Монтера изо всех сил старался подбодрить его.

- Держись, Хосе, уже немного осталось.

- Бесполезно, полковник. - Голос молодого летчика в наушниках шлемофона Монтеры звучал устало. - Машина падает. Я не могу больше держать ее в воздухе.

Действительно, "Скайхок" заметно терял высоту.

- Прыгай, сынок, - сказал Монтера.

- Зачем? Чтобы замерзнуть насмерть? - Хосе слабо засмеялся. - Нет смысла. Так по крайней мере быстрее.

- Лейтенант Ортега! - крикнул Монтера. - Приказываю вам оставить самолет! Выполняйте приказ!

Через секунду Монтера увидел, как отлетел фонарь кабины и Ортега катапультировал. Еще через мгновение распустился купол парашюта. Монтера передал на базу координаты, надеясь, что спасательная служба успеет вовремя.

Он сделал круг над тем местом, где молодой летчик упал в воду. Рауль видел, как Хосе избавился от парашюта и залез в маленькую желтую надувную лодку.

На приборной доске загудел зуммер, сообщая, что горючее на исходе. Монтера сделал еще круг, покачал крыльями и направился на базу.

Когда Монтера вылез из кабины своего "Скойхока" на базе в Гальегосе, сержант Сантерра, командир отделения технического обслуживания, уже осматривал самолет, сокрушенно покачивая головой.

- Боже мой, взгляните на хвост, полковник! Только крупных пробоин четыре, а мелких и не сосчитать! Весь в дырах!

- Я знаю. К нам прицепилась пара "Харриеров", когда мы возвращались из Сан-Карлоса. Сантини сбит. Молодой Ортега чуть-чуть не дотянул. Катапультировался в пятидесяти милях отсюда.

- А вам везет, полковник. Я такого никогда не видел. Удивительно, что вы еще живы до сих пор!

- Это потому, что меня хранит любовь одной прекрасной женщины, засмеялся Монтера. Он коснулся борта самолета, на котором было написано: "Габриель". - Спасибо тебе, любовь моя!

* * *

Рауль Монтера вошел в штаб и направился прямо в комнату, где помещались разведчики. Там был только майор Педро Мунро, аргентинец шотландского происхождения, старший офицер разведки.

- А вот и Рауль! Смотри-ка, еще живой! - весело удивился Мунро. - А я уже и не ожидал тебя увидеть.

- Ну, спасибо! - ответил Монтера. - Об Ортеге ничего не слышно?

- Нет еще. Что-нибудь интересное расскажешь?

Монтера взял сигарету из пачки на столе.

- Там настоящее пекло, Педро. Как в фильмах про войну, только все по-настоящему. Люди гибнут.

- Об этом я и сам догадываюсь. А более конкретно ты ничего сказать не можешь? Потопил кого-нибудь?

- Кажется, нет. Почему-то мои бомбы опять не взрываются. Слушай, не мог бы ты разобраться со службой боевого обеспечения, чтобы они правильно устанавливали взрыватели?

Мунро бросил валять дурака и очень серьезно сказал:

- Извини, Рауль. Мне очень жаль. Честно.

- Мне тоже, - ответил Монтера и вышел.

Он устало побрел к офицерской столовой, чувствуя себя измотанным и подавленным. Он слишком стар для таких полетов, это факт, никуда не денешься. Вдруг он вспомнил слова Габриель о том, что возраст - это состояние души, и улыбнулся.