Операция «Элегия»

– Никак не могу поверить в естественную смерть комиссара Иванова, – сразу начал на повышенной ноте Жданов. – Сорок лет мужику, спортсмен, семьянин. Я знал его почти десять лет!

– Расследование по факту смерти продолжается, – вставил полковник госбезопасности.

– Я вас прошу, – впился в него взглядом Жданов, – надо все проверить и перепроверить в обязательном порядке.

– Все будет сделано, товарищ Жданов, – твердо заверил Чхеидзе.

– Как дела у нас по операции «Элегия»? – спросил Жданов, переводя взгляд на заместителя начальника ленинградского управления НКВД.

– Операция идет по намеченному и утвержденному плану, – скупо ответил заместитель начальника управления.

– И нет никаких сомнений, опасений, никакая помощь не нужна? – допытывался Жданов.

Приглашенные офицеры скромно молчали. Жданов перевел строгий взгляд на майора Истомина и спросил:

– Что известно по вашим каналам об операции?

– Об операции по переброске золота, по нашим данным, известно немецким разведслужбам, а также английским, – тихо ответил майор.

– Но это же очень плохо! – громко воскликнул Жданов – Как мы такое могли допустить?

– На то и разведка, чтобы все знать, – флегматично вставил полковник госбезопасности.

– Товарищ Жданов, мы проводим необходимые соответствующие мероприятия, – строго вымолвил майор Истомин. – Операция должна пройти успешно.

– Так точно, – поддержал полковник Шадрин.

– Прошу постоянно помнить, товарищи офицеры, – строго изрек Жданов, – пока золото страны находится на территории Ленинградской области, я несу за его сохранность строгую партийную ответственность. И вы, товарищи офицеры, тоже…

* * *

Ермолай постучал в дверь купе, никакого ответа не последовало. Подождав пару секунд, осторожно приоткрыл дверь и увидел лежащего на полке, на спине майора Мхитаряна в военной форме. Стоящая на столе радиостанция издавала тихие сигналы.

«Умаялся, спит. Не хочется будить», – подумал Ермолай.

И хотел, было, уже закрыть дверь, как случайно обратил внимание на что-то темное на животе Мхитаряна.

Секунду-другую Ермолай раздумывал своей несвежей головой, что ему делать. Затем несмело шагнул в купе и сразу понял, что темное пятно на животе майора – это не что иное, как кровь. И лежал он как-то неестественно: широко раскрытые глаза были устремлены вверх, левая нога оказалась подвернута, одна рука безвольно свисала до пола.

«Да он же мертв! – стрельнула в мозгу Сергеева страшная мысль, он взглядом обвел купе. – Черт! Надо что-то делать…».

Стремглав выскочил из купе, заскочил в соседнее купе Ципок и громко выкрикнул:

– Майор мертв!

– Как? – вяло спросила Ципок.

Женщина в это время сидела на лавке и медленно потягивала из стакана коньяк.

– Мертв, – тупо повторил Ермолай.

В глазах его что-то поплыло и потемнело. Ципок сделала удивленное выражение лица, поставила стакан. Затем решительно поднялась, рукой отодвинула с пути Сергеева и энергично направилась в купе Мхитаряна. Войдя в купе, бросила взгляд на стоящую на столе и издающую тихие сигналы радиостанцию. Быстро подошла к столу, открыла боковую крышку станции, кинжалом порезала несколько проводов, вывернула небольшую лампу и положила в свой карман. Радиостанция перестала подавать сигналы. Женщина довольно усмехнулась.

Постояв какое-то время в купе капитанши вне себя, Ермолай тряхнул головой. Осознав, что находится в купе один, разбитый Ермолай поплелся следом за Ципок в соседнее купе. Внезапно мелькнула ужасная мысль:

«Мы трахались с Ципок, а в это время майора убивали?»

Войдя в купе, Ермолай увидел, что Ципок проверяет пульс у бездыханно лежащего майора. Неприятно улыбнувшись, она вымолвила:

– Действительно, мертв. Посмотри, его зарезали ножом в живот и, судя по тому, что тело теплое, совсем недавно, – и по-мужски грязно выругалась.

Ермолай взглянул внимательно на тело и выдавил:

– Похоже, – в голове у него шумело.

Ципок строго взглянула на Сергеева и медленно вымолвила:

– Что мы имеем на сей момент. Посторонний сюда не мог проникнуть. Мхитарян вызывал тебя и Чивава. Ты был со мной. Так… остается… А ну-ка, пошли со мной.

Она решительно вышла из купе, за ней поплелся подавленный и ничего не понимающий Ермолай.

Они оказались возле купе Сергеева и Чивава. Ципок тихо прошипела:

– Тихо, – быстро достала из кобуры пистолет и привела его в боевое положение.

Она осторожно открыла дверь купе, капитан Чивава безмятежно спал на правом боку.

– Подъем! – крикнула Ципок, направляя пистолет на капитана.

Чивава вскочил и широко раскрытыми, непонимающими глазами уставился на Ципок. А заодно и на выглядывавшего из-за плеча капитана, Сергеева.

– Руки вверх! – грозно скомандовала Ципок.

– Что случилось? – медленно поднимая руки, изрек сонный капитан.

– С поднятыми руками медленно выходи в коридор, – уверенно командовала Ципок. – И без глупостей, я прекрасно стреляю.

В это время, очевидно, услышав шум, из своего купе вышел в коридор лейтенант Островой и заглянул к соседям.

– Лейтенант Островой, – бросила громко Ципок. – Наденьте на капитана Чивава наручники. Он обвиняется в убийстве майора Мхитаряна.

От этих слов все мужчины словно оцепенели.