Операция «Элегия»

Бойцы выгрузили ящики на пристань. Ягодинок и Сергеев пожали руку капитану Сычеву, поблагодарили.

– Без обид, капитан, служба у нас такая, – весело бросил Ягодинок.

Сычев неопределенно махнул рукой, что-то пробубнил невнятное.

Катер сразу отчалил, лихо развернулся и направился вверх по течению к Рыбинску.

Ягодинок пошел звонить начальству, а Сергеев с бойцами остались сторожить ящики…

* * *

Рига, особняк в старой части города, штаб-квартира регионального центра Абвер…

После телефонного доклада барона фон Шоммера Канарис задумался. То, что операция «Золотой трезубец» провалена, адмирал понял, когда на заброшенном переезде в Вологодской области десантная группа Абвера оказалась у пустых вагонов. Но после сегодняшнего доклада барона получалось, что операция провалилась с треском и несмываемым позором. Военное предательство во все времена было тягчайшим преступлением. К предательству своих офицеров Мухеля и Ригеля адмирал отнесся относительно спокойно. В большей степени его в данный момент интересовала своя собственная судьба, а именно, реакция на провал операции друзей и особенно конечно завистников и врагов…

– Какие будут указания, господин адмирал? – прерывая затянувшееся молчание, тихим виноватым голосом спросил барон.

– Оформлять документы по операции «Золотой трезубец» для передачи в архив, – автоматически ответил Канарис.

– Мне оставаться в Сортавале?

Адмирал вспомнил доклады собственной внутренней службы безопасности о пьяных загулах барона, связи с финской женщиной, недовольной болтовне о начальстве. Зло подумал:

«Достал он меня в последнее время своим поведением», – и резко ответил:

– Незамедлительно выезжайте в Ригу с докладом. До скорой встречи, барон.

После разговора адмирал задумался о своих дальнейших действиях. Его враги, прежде всего брутальный Гейдрих, интриган Шеленберг, да и скользкий, как уж, дипломат Риббентроп наверняка попытаются использовать провал операции «Золотой трезубец» в своих корыстных целях. Что остается предпринять ему? Обратится к друзьям и подстраховаться! Кто может точно и надежно защитить адмирала? Конечно же, его старый товарищ и прямой начальник – начальник штаба Верховного главнокомандующего вооруженными силами генерал-фельдмаршал Кейтель. Он сейчас находился в Берлине. Значит…

Адмирал нажал на клавишу телефонного аппарата и, услышав голос адъютанта, выдавил:

– Забронируйте мне место на ближайший самолет на Берлин…

* * *

На пристань выехал грузовой зеленого цвета ГАЗонполуторка. Из кабины выскочил весь какой-то взъерошенный капитан Ягодинок.

– Так, орлы, – обращаясь к Сергееву и двоим бойцам, громко вымолвил Ягодинок, – быстро загружаем ящики в кузов.

– Есть, – бросил Ермолай и запрыгнул в кузов.

Кузнецов и Широких стали подавать ящики, Ермолай их аккуратно расставлял.

Закончив погрузку, бойцы забрались в кузов. Они вместе с Сергеевым разместились на ящиках. Ягодинок запрыгнул в кабину и ГАЗон медленно тронулся…

* * *

Москва, посольство Великобритании в СССР, кабинет второго секретаря…

Пол Гор изучил по документам ситуацию в Советской России, в том числе и деятельность контрразведывательных служб страны, дав им при этом высокую оценку.

После этого Гор внимательно просмотрел все имеющиеся материалы, относящиеся к смерти его предшественника Джулиана Карригана. Гор понял, что Карриган как минимум нарушил этический кодекс разведчика и погнался за личной выгодой. Разумеется, так поступали многие, и если бы Карриган не погиб, возможно, никто бы ничего и не узнал. Но случилось то, что случилось. Докладывать об этом в Лондон Гор не собирался, ровно, как и осуждать своего предшественника.

Он выслушал доклады троих своих агентов о ситуации в России, выслушал и их мнения, в целом сдержанно-формальные, о смерти Карригана. Все сопоставив и проанализировав, Гор решил, что имеющимися силами и средствами не достанет Рэма на территории России. Но убийца английского дипломата и разведчика, по твердому убеждению Гора, в любом случае должен быть наказан.

Гор задумался:

«Нужно предпринять какой-то неординарный ход, разыграть некую нестандартную ситуацию. Но вот какую?».

* * *

Грузовик лихо рулил по тихим, спящим ночным и не очень ровным городским улицам. Ермолаю с бойцами вместе с ящиками пришлось немного попрыгать.

Примерно через полчаса показалось здание железнодорожного вокзала. Грузовик проехал его и направился на товарный двор. Вскоре он затормозил. Из кабины выскочил капитан Ягодинок, громко бросил:

– Всем оставаться на своих местах. Я сейчас все узнаю, – и спортивным шагом направился в сторону небольших конторских зданий.