Операция «Эпсилон»

На мгновение в памяти всплыла история, поразившая его в детстве. Эпизод из жизни Чингсхана – он бросил свою молодую жену Бёрьте на поругание врагу… бросил, чтобы спасти собственную жизнь. Ах, судьба! А что в Казани? Что с родителями? Он поедет туда… и что им скажет? если найдёт их живыми… Брату, сёстрам, что скажет? Что остановился, не доехав до города… и повернул обратно?! А перед собой он сможет оправдаться?

Ильяс отошёл от автомобиля, встал лицом к востоку. Постоял так со сжатыми кулаками, потом опустился на колени и поднёс ладони к лицу. Он произносил дуа33. Совсем не религиозный в повседневной жизни Рахматуллин в этот момент искал помощи у Всевышнего.

Минуты две он молился. Затем поднялся на ноги, машинально стряхнул с брюк пыль и травинки.

Самообладание возвращалось к Ильясу. Он едет в сторону взметнувшихся к небу дымов, но тех, к кому он спешил, возможно, уже нет в живых. Там – ад. Он и сам сгинет в этом аду. Но он – мужчина. Он должен дойти до конца, и если суждено ему сгинуть – сгинет. По крайней мере, его совесть будет чиста. Лучше погибнуть, чем до конца жизни носить на сердце клеймо труса. Но нет! Не может быть, чтобы они погибли – жена и дети! Ведь была объявлена тревога, хотя и поздно. А в городе есть убежища, и метро недалеко от их дома. Надо спешить к ним!

Он сел в машину и продолжил путь. Почти все встречные автомобили сигналили и мигали дальним светом. Попадался транспорт, оставленный на обочине: видимо, люди, выполняя рекомендации МЧС, покидали авто, чтобы найти более-менее безопасную лёжку. Но вообще, в этот ранний час автомобилей было мало.

У перекрёстка напротив посёлка Лесная Поляна Рахматуллин увидел десятка два фур, стоявших на обочине в направлении Омска, и три машины автоинспекции: одна – у середины колонны, где собралось полтора десятка водителей и четверо полицейских (между ними, кажется, шёл спор), другая – во главе, третья – метрах в ста от конца, и её экипаж останавливал грузовики, проверял документы, после чего некоторых отпускал.

«Маяк» всё так же передавал предупреждение о воздушном нападении и инструкции МЧС. Как показалось Рахматуллину, помехи усилились. Вскоре помехи и бесконечное повторение одних и тех же фраз стали раздражать Ильяса – он выключил приёмник. Дозвониться до родных по-прежнему не удавалось.

У деревни Белобородово стояла «пятнашка»34 ДПС. Вооружённые автоматами полицейские, выбирая по каким-то признакам машины из потока, останавливали некоторые, проверяли документы водителей. Ильяс на своём «форде» проехал мимо беспрепятственно.

За тридцать пять вёрст до города он попал в автомобильный затор. В этом месте трасса «Иртыш» делала крюк в обход посёлка Коченёво, а старая прямая дорога к Новосибирску проходила по окраине населённого пункта. На объезд Рахматуллина не пустили: перед ним был пикет, и около двух десятков уполномоченных (составлявших пары инспектор ДПС—солдат ВАИ) останавливали всех без исключения. Долговязый, немного хромающий инспектор, с противогазной сумкой через плечо, в каске и бронежилете, поинтересовался у Ильяса, куда тот направляется? Рахматуллин объяснил, что едет домой. Тогда долговязый скороговоркой спросил, не является ли Ильяс сотрудником специальных служб, действующим офицером армии или полиции? Услышав «нет», предложил оставить машину где-то поблизости, после чего решать вопрос дальнейшего продвижения в комендатуре Коченёвского района.

Рахматуллин свернул на старую дорогу. Но далеко проехать не получилось. Он только миновал дамбу возле турбазы «У озера», потом – поворот на Кумысный… и всё – дальше, насколько можно было обозреть, стояли машины, между ними сновали люди. Слева – вспаханное поле, справа, шагах в ста от дороги, – несколько кирпичных строений полузаброшенного вида и полдюжины сельскохозяйственных агрегатов. В обратную сторону движение было свободным. Многие сгоняли свои машины на обочину и дальше шли пешком.

Впереди от трассы отходила просёлочная дорога, ещё дальше – другая. Вдоль них уже начали скапливаться оставленные хозяевами автомобили. Ильяс вырулил «форд» на обочину, проехал вперёд и повернул на второй просёлок. Отъехав от трассы метров на сто пятьдесят, свернул за небольшие заросли кустарника и выключил мотор.

На заднем сидении была сумка. Он выложил из неё сменную одежду, подарки детям и жене, гостинцы от родных – оставил: полотенце, зубную пасту со щёткой, кепку, солнцезащитные очки. Надел ветровку (в ней были документы и деньги), после этого закрыл машину и с сумкой в руке пошёл к трассе.

Перед ним оставила свой автомобиль русская пожилая пара; эти двое подождали, пока мимо проедет машина и пройдёт Ильяс, а потом медленно побрели следом. Глаза женщины были полны слёз. Она то и дело подносила к лицу платочек, а на Рахматуллина взглянула с такой мольбой и тоской, что у него комок в горле застрял. Но чем он мог помочь женщине и её спутнику? Возможно, сейчас в таком же душевном состоянии находилась его семья.