Операция «КЛОНдайк»

Визорин и сам понимал, что если хоть какая-то информация об Озерном просочится «наружу», то на научно-исследовательском комплексе придется спешно свернуть работы, сотрудников – эвакуировать, а хранилище и лаборатории – затопить. Иначе правозащитники разных мастей такой вой подымут, что мама не горюй! И это грозило не просто многомиллионными убытками, а катастрофическим уроном в области тех исследований, которые позволяли быть спокойными за безопасность России, придерживая в ее широком рукаве такое оружие, о котором Запад и не мечтал…

Все это Визорин понимал, но ничего изменить уже не мог. Он каждый час получал от Слепакова доклад о ходе расследования и убеждался, что его управление делает все, что в его силах, но выше головы не прыгнешь! А жаловаться, что у них не хватает средств и кадрового состава, чтобы провести нормальную поисковую операцию, которая при необходимости могла бы выйти и за границы страны (ведь где-то же эти беглецы когда-нибудь объявятся), оказалось бесполезно. Более того, в Москве в ответ на его жалобы недвусмысленно дали понять, что дело не в недостатке средств, а в недостатке личных качеств – у него и его коллег из Красноярска, в чьем ведомстве был рудник «Озерный». И что теперь из-за них «наверху» были вынуждены принять тяжелейшее решение обратиться за содействием к китайской стороне, так как уже не было сомнений, что беглецы будут уходить через Китай. Кроме того, теперь придется мобилизовывать российских резидентов по всему миру на предмет отслеживания утечки сибирской информации, что неизбежно отвлечет их от других, не менее важных, задач. Если им удастся установить «центр осведомленности», то появится шанс локализовать его, но по сегодняшним финансовым меркам такая операция сожрет чуть ли не весь годовой бюджет разведуправления. Что опять же не преминули подчеркнуть Визорину, прозрачно намекая о его служебном несоответствии.

Впрочем, при всей злости и досаде, которые Визорин сейчас испытывал, он не мог ни на кого обижаться. В претензиях, высказанных ему, была доля истины – почему, спрашивается, он сразу не насторожился, когда поступил запрос от Граховского и Круглова о выезде Вербицкой на конференцию? Ведь незадолго до этого из Озерного исчез ее сын, который до сих пор состоит в розыске. И вместо того, чтобы еще тогда принять серьезные меры, он проявил беспечность, не стал препятствовать участию Вербицкой в конференции, а дело о побеге ее сына вообще спустил на тормозах, удовлетворившись версией Круглова о том, что мальчика вывез из Озерного охранник Первачев, погибший впоследствии при невыясненных обстоятельствах. Пребывая в благодушном состоянии, видимо в преддверии пенсии, Визорин тогда даже не усомнился, а, может, и не захотел сомневаться в версии Круглова и его заверениях, что охранник на комплексе «сработал» один, без сообщников. Вот когда уже была допущена серьезная ошибка! Визорин вспомнил, как обрадовался, когда узнал, что пацан объявился в Питере, и питерские коллеги не сумели его взять, упустив вместе с отцом. Он тогда даже немного позлорадствовал, что вот и в центре могут лохануться. А на деле самым большим лохом оказался он сам… Если бы он тогда сразу занялся этим Кругловым, который работал в их системе еще до прихода Визорина, то обнаружил бы, что тот в Озерный попал не по своей воле, а после того, как у того произошло ЧП – побег самой Вербицкой еще в Ленинграде. И пусть Круглова потом дважды наказывали – сначала послав в зону военных действий в Анголе, а потом «сослав» в Озерный, – но факт его служебной халатности из биографии не вычеркнешь. Хотя какая там халатность! Теперь, в свете последних событий, было абсолютно ясно, что Круглов не только с самого начала был замешан в побеге сына Вербицкой, но и, скорее всего, являлся разработчиком плана этого побега, да и последующих событий тоже. А уж его связь с резидентом иностранной разведки вообще о многом говорит. Особенно если вспомнить, сколько раз Круглов выезжал в служебные командировки за границу… Похоже, что конференция задумывалась вместе Кондратюком и Кругловым для того, чтобы вывести из страны не только сверхценную информацию, но и ее «физическое» подтверждение в лице Вербицкой и ее сына.

Нет, правы «наверху»: он теперь должен, если и не пускать пулю себе в лоб, то в отставку подавать – точно. Ведь не только об этом грёбанном резиденте Кондратюке с его шестерками, «Детьми Сварога», ничего не ведал, но даже в собственной конторе предателя Круглова не разглядел! Какой же он после этого, к чёрту, профессионал! Так что как только ситуация прояснится, он сразу положит рапорт на стол. А пока лучше залечь в больницу: поясницу подлечить и подумать на досуге о предстоящей жизни, все равно от него сейчас уже ничего не зависело – необходимые меры приняты, и теперь остается только ждать.

Эх, чёрт бы побрал этого Круглова! Заварил кашу! Думая о нем, Визорин чувствовал, как у него темнеет в глазах от ярости. Если бы Круглова не убили, он бы сам его сейчас пристрелил! Вместе с Кондратюком, Вербицкой, ее сыном и его папашей…