Операция «Любовь и прочие неприятности»

Пожал плечами и пошел в сторону машины, наблюдая за девушкой. Ниночка заметно нервничала и была какая-то рассеянная. В машине села рядом и пристегнулась, но совсем скоро ушла в свои мысли. Глаза у неё были закрыты, и мне показалось сначала, что она спит, а потом увидел, как нервно она барабанит сцепленными пальцами о сумку.

Подумал, что она переживает из-за завтрашней  встречи с заказчиком, поэтому решил её успокоить.

– Не нервничай. На этом заказчике свет клином не сошёлся. У нас получились шикарные снимки и если вдруг ему что-то не понравится, значит, сам самодур и это его проблемы.

– А? – посмотрела на меня внимательно Нина, как будто не понимала, о чем я.

– Говорю не переживай, все будет хорошо.

– Да, конечно, – согласилась она. Но у меня почему-то сложилось стойкое ощущение, что мы говорим о разных вещах.

Всю остальную дорогу Нина дремала или создавала видимость, чтоб не разговаривать. К ней не лез, не до конца понимая, что происходит с Наумовой.

Припарковавшись у уже знакомого дома, я проследил, как неспешно девушка выходит из машины, но когда заходили в подъезд, решился спросить:

– Много вещей у тебя? Сколько рейсов сделаем?

– Одним справимся, – задумчиво произнесла Нина. – Вещей не много. А машин у нас две.

Я даже напрягся. Неужели она все же съезжается с кем-то? Или Гарина подъедет?

Наверное, вопрос был виден у меня на лице, потому что Наумова пояснила.

– Папа тоже на машине.

Я незаметно выдохнул и улыбнулся.

Папа это не проблема!

Да уж, папа может быть и не проблема, а вот мама – ещё какая!

Не успели мы зайти, как мне устроили допрос с пристрастием. Правда, не сразу. Сначала нас пригласили в кухню пообедать. Отказываться не стали, потому что толком сегодня не ели. Быстрый перекус между фотографированием не считается. Да и пончики для меня были слишком сладкими.

Стол был накрыт шикарный. Было видно, что хозяйка любит готовить и это приносит ей удовольствие. Я украдкой рассматривал родителей Нины и искал сходство. Ростом, да и комплекцией она больше похожа на маму, но вот внешне на папу. Тот же взгляд, те же глаза и губы. Наверное, от мамы все достался курносый нос, но не более того. Даже характер был от отца – более спокойный и уравновешенный, мама Нины уже сейчас сидела и с особым маниакальным интересом меня рассматривала. Периодически пыталась что-то спросить или сказать, но с усилием заставляла себя замолчать.

Поесть нам дали спокойно, а вот за чаем начался допрос с пристрастием.

– Значит, вы с Ниночкой вместе учились? – спросила Валентина Ивановна.

– Да, – улыбнулся я. – Пять лет бок о бок провели. Вместе практику проходили, а сейчас вот в рекламе снялись.

– И какие у вас отношения? – строго посмотрела она, так что я чуть не встал по стойке смирно.

– Мама! – возмутилась Наумова.

– А ты не мамкай!

– У нас прекрасные отношения, – попытался выкрутиться я. Что у нас за отношения? Самим бы сначала в них разобраться до конца!

Дальнейший допрос прервал отец Нины.

– Так молодёжь, время тикает, а у нас ещё конь не валялся, – сказал он, вставая из-за стола.

Я вскочил сразу же за ним, но посмотрев на мать Нины, понял, что наш разговор ещё не закончен, просто прерван на время. Меня и это устраивало. Сначала нам с девушкой самим нужно разобраться в наших отношениях.

А потом работа закипела. Мы с Родионом Петровичем таскали сумки в машины в четыре руки, а Нина с мамой их нам подготавливали.

Когда все было упаковано, мы на двух машинах поехали на новую квартиру Наумовой.

Родители надолго с нами не остались: помогли выгрузить вещи и уехали домой.

Мы пока все разложили по местам, уже успело стемнеть, а к нам приехала Гарина. Мы ей обрадовались как родной, потому что она с собой принесла пиццу и напитки. Так что устроили небольшой праздник в честь переезда и нашей первой совместной  работы.

– Ребята, фото огонь, – сказала Гарина, рассматривая несколько снимков, которые нам скинул Ден на память.

– Завтра мы встречаемся с заказчиком, надеюсь, ему понравится, – устало сказала Нина, потирая глаза.

Шурочка с сожалением посмотрела на уставшую подругу и засобиралась.

– Ладно, ребят, завтра всем рано вставать! Пора и расходится!

Гарина уехала первой, на прощание, обняв подругу и махнув мне рукой. Правда потом погрозила пальцем, на всякий случай. Я помог Нине убрать со стола и мысленно представлял, что мне еще ехать домой.

Нина в мои думы ворвалась с совершенно неожиданным предложением:

– Если хочешь, то оставайся. Всё равно завтра за мной заезжать, что туда-сюда ездить? Место, правда, спальное у меня одно, но мы по краям расположимся. Могу даже придумать перегородку посередине кровати.

– Я так хочу спать, что согласен даже на коврик в коридоре, – порадовался я.

У Тома еды и воды достаточно. С Глебом я договорился, что на этих выходных ему не смогу помочь, так что можно со спокойной совестью идти спать.

Думал, не смогу заснуть на новом месте, да ещё и с Наумовой рядом, но вырубился, не успела голова коснуться подушки. Видимо устал.