Операция «Людоед»

Капля пота попала в глаз Колчина, он заморгал веком. Со стороны могло показаться, будто он озорно подмигивал хозяйке, предлагая ей нечто непристойное. Но Роза не заметила этой фривольности, она была слишком возбуждена, разгневана.

– Давай сюда это письмо. Нет, не подходи ко мне. Положи его на кровать. Туда, где китель лежит.

Роза говорила громко, низким срывающимся на хрип голосом, почти кричала. Ее жилистые, видимо, очень сильные руки далеко высовывались из рукавов платья. Колчин думал, что женщина через несколько секунд навертит в нем дырок больше, чем в головке швейцарского сыра. Он покосился на окно. Колчина и Розу разделяли пять-шесть шагов, но о том, чтобы прыгнуть, выбив плечом оба стекла и рымы, полететь вниз со второго этажа, и думать нечего. Если бы в руках женщины был пистолет, она могла бы промахнуться. Но из автомата, да еще с короткой дистанции, не промахнется человек, совсем не умеющий стрелять. Да и падать слишком высоко. – Вынимай письмо, – закричала Роза.

Колчин полез в карман. В этот момент что-то загремело в прихожей или в соседней комнате. Истошно закричал ребенок. Видимо, мальчик, долго сидевший на горшке, задремал и свалился с него. Роза лишь на мгновение отвела взгляд в сторону, себе за спину. Это мгновение решило все. Колчин полетел на пол, ушел с линии огня, перевернулся через плечо. Совершив кувырок, резко задрал ногу кверху и ударил каблуком ботинка в автоматный магазин. Роза нажала на спусковой крючок, короткая очередь полоснула по фанере потолка. Колчин ударил женщину в опорную ногу на уровне колена и, видимо, попал, куда целил. Роза, вскрикнув от боли, выпустила автомат из рук, чуть присела. Колчин, лежа на спине, ударил Розу каблуком в низ живота. Женщина, вскрикнув, упала спиной на пол, приложившись затылком о крашенные доски. Вскочив на ноги, Колчин пинком ноги отбросил автомат в дальний угол. Наклонился над Розой, занес тяжелый кулак. И разжал пальцы. Роза находилась в глубоком обмороке. И лишних зуботычин уже не требовалось. Выскочив в коридор, он побежал к входной двери, перепрыгнув ребенка, выползшего из комнаты. Сбежав вниз по ступенькам, остановился и посмотрел на часы. Шесть часов две минуты. Деньги остались в сумке, брошенной в гостинице. Значит, добраться до книжного базара на такси он не сможет. Придется на своих двоих. Но в этом случае Колчин не поспеет к сроку. Его время кончилось.

И тут под лестницей он увидел черный старомодный велосипед. Ухватив велосипед за руль, вытащил его на свет, перебросил ногу через раму, вскочил в седло и нажал на педали.

* * *

Стамбул. Район книжного базара. 20 августа.

На площади возле мечети Баязида, во дворе которой и располагался книжный базар, было как всегда многолюдно. Колчин, издали разглядел посольский черный «Сааб». Поставил велосипед у стены, зашагал в нужном направлении. Теперь он видел, что возле автомобиля топчутся два мужчины в серых наглаженных костюмах. Тот, что помоложе, Василий Ушаков. Второго мужчину, с седой шевелюрой и бородкой клинышком, Колчин видел впервые. Ушаков, заметив Колчина в толпе, помахал ему рукой. Когда до автомобиля оставалось десять метров, на дороге появились два полицейских. Тот, что постарше, остановил Колчина движением руки и попросил предъявить документы.

– У меня нет при себе документов, – ответил Колчин по-английски.

– Вам придется пройти с нами в участок, – сказал старший полисмен.

Сквозь толпу к полицейским пробились Ушаков и его спутник. Они слышали последнюю реплику полицейского, тут же, представившись русскими дипломатами, ввязались в разговор.

– Этот человек сотрудник российского консульства в Стамбуле, – сказал Ушаков. – Вы не имеете права задерживать его и доставлять в участок.

– Я юрист из русского консульства, адвокат, – сказал спутник Ушакова. – Моя фамилия Розовский.

Полицейские нахмурились.

– Он фигура неприкосновенная для полиции, – Розовский показал пальцем на Колчина. – Поскольку на нашего соотечественника распространяется дипломатический иммунитет. Если вы все-таки его задержите, будет большой международный скандал. Очень большой. Это я вам обещаю. Полицейские переглянулись. Затем посмотрели на Колчина. Брюки запылились, на форменной светлой рубашке темные разводы грязи, волосы слиплись от пота. Как-то не верилось, что из-за человека в грязных штанах и несвежей рубашке может разразиться большой международный скандал. Этот тип похож на матроса, списанного с корабля за беспробудное пьянство и самовольные отлучки на берег.

– Вы говорите он дипломат? – переспросил старший полицейский и усмехнулся. – Вы можете доказать свое утверждение?