Операция 'Минотавр'

- Я был чертовски рад, когда узнал, что вы живы. Что с вами случилось после того, как мы врезались в тот транспортник?

- Меня подобрали в воде греческие рыбаки. Я ничего не помню. У меня было сотрясение мозга. К счастью, спасательные жилеты в наше время надуваются автоматически. В общем, меня выловили, и я остался жив.

- Почему они не сообщили по радио или не пошли в какой-нибудь порт?

- Радиостанция у них сломалась, а прерывать лов они не стали. - Джейк осмотрелся. Он снова был среди нормальных, привычных вещей. На какое-то мгновение... но он же здесь, в доме на берегу. - Они считали, что я скоро отдам концы, а упускать косяк рыбы не хотели. Я был без сознания. - Он пожал плечами. Чересчур круто заложил вираж. Зрение испортилось. Теперь приходится носить очки. - Джейк снял очки и осмотрел линзы, будто впервые видел их. - У меня осталось двадцать процентов зрения. Сначала было четыре процента. От перегрузки чуть не лопнули глазные яблоки. - Он снова надел очки и уставился на кусочки дерева на столе. - Я мало что помню. Врачи говорят, в мозгу лопнули какие-то сосуды, и я частично потерял память.

- Черт возьми, сэр, я-то могу восполнить эту потерю. - Бабун наклонился вперед и схватил его за руку. Джейк всмотрелся в его возбужденное, выразительное лицо. - Перегрузка была действительно сумасшедшая, и я не мог дотянуться до рукоятки катапульты, как и вы, наверное. Слушайте, мы с вами медленно, но верно поджаривались, как вдруг самолет развалился на куски, и нас просто выбросило. Отвалилось левое крыло и, видимо, большая часть вертикального стабилизатора, потому что нас начало бешено вертеть. Я... - Он продолжал рассказывать, непроизвольно изображая жестами положения самолета. Джейк даже не слушая его, а только следил за руками - ловкими, выразительными.

Таркингтон - это было прошлое, воплощенное в этом живом, веселом человеке.

Словно в нем отразились черты всех молодых парней, с которыми Джейк сидел в ожидании приказа на вылет за последние двадцать лет, только теперь они постарели... или ушли из жизни.

Бабун еще говорил, когда Джейк повернулся к куче деревянных деталей на столе. Когда молодой офицер на минуту замолк, Джейк тихо спросил:

- А что ты сейчас делаешь?

При этом он зачищал кривым ножом крохотный сучок, торчавший из детали нервюры.

- Мой срок в эскадрилье кончился, - протянул Бабун. - А с Серебряной звездой на груди можно рассчитывать на кое-какое повышение. И я поговорил с кадровиком. - Он огляделся кругом, потом придвинулся к Джейку. - И сказал, что прошу направить меня туда, где будете вы.

Джейк отложил нож и отодвинулся от стола.

- Я еще в отпуске по болезни.

- Да, сэр, я знаю. Еще я слышал, что вы пойдете в Пентагон начальником отдела или кем-то вроде того. И в понедельник я должен явиться туда. Буду служить у вас.

Джейк снова улыбнулся.

- Припоминаю, ты говорил, что с тебя хватит этого военного дерьма.

- Да. Ну и что? Я решил остаться на очередной срок. Уйти-то я всегда смогу. А ничего другого делать я не умею.

Джейк засопел и потер кончики пальцев. Клей пристал к ним намертво.

- Я тоже. Ладно, теперь немного пошелестим бумажками, а?

- Да, сэр, - произнес Бабун и поднялся. - Может, нам и не слишком повезло, но мы по-прежнему на флоте, а это ведь что-то значит. - Он снова сделал жест ковбоя, выхватывающего пистолет. - Увидимся в конторе, когда вы туда явитесь, - сказал он, пожимая руку Джейку. - Привет миссис Графтон.

Джейк проводил Бабуна до двери и затем на веранду. В машине сидела молодая женщина, с любопытством рассматривавшая его. Он кивнул ей, потом положил руку на плечо Бабуну и посмотрел ему прямо в глаза:

- Позаботься о себе, слышишь?

- Конечно, КАГ. Само собой.

- Спасибо, что заехал.

Джейк помахал рукой вслед машине и вернулся в дом. Он чувствовал себя скверно. Будто Бабун принес с собой сгусток буйной жизненной силы, а уходя, забрал его назад. Но он был из прошлого Джейка. Все теперь в прошлом. Полеты, ожидание перед стартом, солнечные блики на воде, когда смотришь с высоты, все кончилось, ушло, исчезло.

Уже пятый час. Он забыл съесть ленч. Ладно, Кэлли будет здесь не раньше девяти. На мосту Чесапик-Бей в пятницу вечером ранней весной пробок не бывает.

Он еще немного поработает над моделью, потом сделает себе какой-нибудь сэндвич.

А то и сходит купить гамбургер.

Он попробовал соскрести клей с пальцев. Если правильно счищать, клей сходит крупными чешуйками. Самолет должен получиться здорово. Когда он полетит, будет замечательно. Если полеты - это вся твоя жизнь, то без самолета не обойтись.

О черт! Глядя на кучу деталей, он почувствовал себя круглым идиотом.

Паршивая игрушка! Он бросился на диван и уставился в потолок.

***

Бабун молча вел машину, минуя светофор за светофором на главной улице поселка Рехобот-Бич. Сидевшая рядом с ним женщина спросила:

- Ну, и как он?