Операция «Остров Крым»

– Много у нее таких… поклонников. С тебя бутылка – после войны.

– Если буду… в состоянии.

– Что тебе сейчас нужно? Кроме отдохнуть?

– Алка-зельцер, свитер и пара теплых носков.

– Сделаем. Ложись здесь, на диване. Часа три у тебя есть.

* * *

– С добрым утром, дорогие товарищи! – Семен слегка тормошил его за плечо.

– Не тряси, больно.

– Тысячу извинений. Я принес тебе твою форму.

– Уже?

– Автоматическая прачечная «Файнштейн и компания»: стирка, сушка, глажка, художественная штопка. Предприятие борется за звание прачечной высокой культуры обслуживания.

Арт с сомнением посмотрел на советские камуфляжные брюки и корниловскую куртку. Сочетаньице…

– Давай, давай, снимай мои пасхальные штаны, – торопил Сема. – А то мне не в чем будет на шпацир ходить. Трусы, так и быть, дарю.

– Спасибо огромное. Джемпер тоже твой? – Видимо, не нашлось ничего похожего на корниловскую форменную тишэтку.

– Мой. И чего я сегодня такой добрый? Ты быстрее, человек ждет, – сеген-мишне зашнуровывал ему ботинки, пока Артем влезал в свитер и застегивал штаны.

Куртку он надел морщась: бурые разводы так и не отстирались до конца.

– Который час?

– Половина седьмого. Вру, двадцать шесть минут.

– Можно попрощаться с твоей матерью?

– Обойдешься.

– Передай ей от меня благодарность.

– Сделай что тебя просят – вот и будет ей благодарность.

Они говорили это уже в лифте.

В гараже ждала машина. Большой, довольно обшарпанный «лендровер».

– Это он? – спросил водила.

– Он. Второй уже там?

– Как птенчик в гнездышке. Загляни, посмотри.

Верещагин заглянул вместе с Файнштейном.

– Ух ты, – сказал израильтянин. – Ну, Лева с ним круто обошелся…

В кузове «лендровера» лежал связанный по рукам и ногам, пьяный до потери пульса капитан ГРУ Владимир Резун. Файнштейн скосил глаза на Артема и сказал:

– Злорадствовать нехорошо, сын мой.

– А я вообще довольно гадкий парень, святой отец.

– Куда едем, босс? – спросил водитель.

– В Главштаб, – ответил за Верещагина Файнштейн.

– Яки…

И тут Арт его узнал.

Боб Коленко, тележурналист, оголтелый охотник за сенсациями.

– Семен, – повернулся он к моссадовцу. – Ты что это надумал?

– Дареному коню в зубы не смотрят. Садись в кабину, быстро, не отсвечивай.

Артем скрипнул зубами и забрался в кабину к водителю. Мотор взревел, «ровер» рванул с места. Файнштейн в зеркале заднего обзора помахал рукой. Ладно, все равно уедем не дальше ближайшего поста… Даст Бог – не расстреляют сгоряча, при виде советских штанов.

– Вы – это он? – спросил водитель.

– Я – это я, – содержательно ответил Верещагин.

Ближайший пост оказался на перекрестке Пирогова и Нестерова. Впереди замигали фонариком. Загорелись фары «Воеводы», перегородившего часть дороги.

– Патруль, – тихо сказал Боб. – Доставайте картонку, сэр.

– Нет у меня никакой картонки – все вещи, кроме куртки, уехали в «фольксвагене».

В кабину вторгся луч мощного фонаря. Артем зажмурился.

Дверца открылась.

– Кто такие? – спросила тень в дождевике.

– Капитан Верещагин, следую в Главштаб, необходимо встретиться с полковником Адамсом. С кем имею честь? – Он подставил лицо под изучающий луч.

– Что? – удивилась тень, – Ты слышал, Стэн? Капитан Верещагин… А почему не тень отца Гамлета?

– Подпрапорщик Ромашевич, – Артем прочел имя, вышитое на кармане, и осатанел как-то мгновенно, несмотря на собачью усталость, – вы болван. Да будь я хоть шпион, хоть черт – вы немедленно должны передать меня хотя бы в штаб батальона. У меня ценный пленник, у меня сведения, которые могут стоить нам всем жизни, а вы тут строите из себя большого человека.

– Извините, сэр, – мгновенно сказала тень. – Конечно, я позвоню в штаб, сэр… Порядок есть порядок, сэр… А вы? – уже не так начальственно спросил он у Коленко.

– Доброволец из штатских, – ответил за него Артем. – Сам я вести не в состоянии, вы что, не видите. Послушайте, мне очень некогда. Я должен быть в Главштабе как можно скорее.

– Извините, сэр! – Ромашевич давился смущением. – Но мне придется задержать вас, сэр. Сейчас я свяжусь с вашим начальством… Вы… Посидите пока в караулке…

Десятью минутами позже подпрапорщику удалось-таки связаться с Сарабузом. И ему даже позволили переговорить с подполковником Ставраки.

– Да, сэр! Нет, он жив, сэр! Честное слово! Как выглядит? Ну, по правде говоря, выглядит так, словно забыл дома свой пластиковый мешок. Извините, сэр. Нет, документов нет. Ай-ди тоже нет, говорит, отобрали. Что? Одну минутку…

Он положил трубку на стол и заглянул в кладовку придорожной закусочной, где была устроена импровизированная караулка. – Капитан, подполковник Ставраки спрашивает, когда вы с ним виделись в последний раз, кто с вами был и о чем вы говорили…

Выслушав ответ, он вернулся к телефону.

– Он говорит, это было во вторник, с ним был подпоручик Козырев и говорили вы о кобыле князя Волынского-Басманова. Еще одно: с ними пленный. Капитан советский, пьяный как зюзя… так точно, ваше благородие. Ждем, ваше благородие…

* * *

– Нет, вы скажите, это вы подали «Красный пароль»? – наседал Боб.

– Не я, – честно ответил Артем.