Операция «Оверлорд»

— Энни, соедини меня с полевым офисом ФБР в Топике, мне нужно проверить имя… Да, скажи ответственному специальному агенту Клайнманну, что это для меня, хорошо. Спасибо.

Посетитель в синем костюме улыбнулся, когда надзиратель повесил трубку.

— Предусмотрительно. Дело не в том, что мы вам не доверяем… скорее…

— Дело в том, что именно ты мне не доверяешь, — мужчина в помятом костюме улыбнулся.

Надзиратель улыбнулся, а затем расслабился. «Да, что-то в этом роде. Более менее. Я давал вам шанс выбраться отсюда без ареста, если вы мне лжете. Попытка увидеть человека, который, по вашему мнению, находится здесь, если этот человек существовал, может привести к тому, что вас поместят прямо рядом с ним в свободную камеру или еще хуже.

— О, человек существует. Это то, что мы делаем в нашем бизнесе, надзиратель Дженнингс — мы удостоверяемся, что у нас есть точная информация.

Зазвонил телефон, и надзиратель взял трубку, как только дверь в кабинет открылась, в нее вошел крупный тюремный охранник. Он стоял у двери, не сводя глаз с посетителя надзирателя. Кнопка громкой связи была нажата, и телефон был помещен обратно в подставку. Дженнингс хотел, чтобы этот человек лично услышал его доклад от секретарши снаружи.

— Продолжай, Энни.

— Его учетные данные проверяются. Хирам Викерс, номер федерального служащего 397-12-0989. Информация ведомства недоступна, но он является подтвержденным сотрудником штаб-квартиры в Лэнгли, штат Вирджиния.

— Спасибо, Энни, этого достаточно. Нам просто нужно было сопоставить его личность с его историей.

Посетитель смотрел, как надзиратель закончил разговор и передал ему удостоверение ЦРУ Викерса через большой стол.

— Вы поговорите с заключенным 275698 во время его часовой тренировки. Если он откажется говорить с вами, это его прерогатива. Единственные мужчины и женщины, которые имеют с ним непосредственный контакт, — это представители корпораций или теоретики оружия, с которыми он обязан общаться в соответствии с указом президента, и прямо сейчас эти приказы не распространяются на вас. Я делаю это как одолжение родственному агентству. Любое отклонение от речи или любая попытка прикоснуться к заключенному 275698, и вы будете без предупреждения расстреляны с вышки. Если он откажется говорить с вами, не будет ни комментариев, ни убедительного подшучивания. Вы отвернетесь от прогулочного двора и выйдете, где охранник будет сопровождать вас из объекта. Вам понятны правила?

— Да, очень ясно. Думаю, этот человек захочет поговорить со мной. — Посетитель потянулся за удостоверением личности и сунул его в пиджак.

— Тогда у вас есть один час. Охранник проводит вас во двор для прогулок.

Гость улыбнулся, кивнул головой и отвернулся.

— Г-н. Викерс, — сказал надзиратель, останавливая высокого мужчину, прежде чем он достиг открытой двери, удерживаемой на месте большим охранником.

— Помните, у заключенного, с которым вы встречаетесь, нет ни имени, ни досье; вообще у него нет жизни ни внутри, ни вне этих стен. По особому заказу его даже не существует. Если вы попытаетесь совершить что-либо, выходящее за рамки того, что я вам описал, вы будете арестованы и не уйдете отсюда.

— Я так понимаю, это одно из ваших особых правил?

— Нет, мистер Викерс, вовсе не мое правило, а кого-то другого. Это еще одно имя, которое вам может быть знакомо — его называют главнокомандующим.

Викерс улыбнулся. — Да, я так понимаю. Но он также является президентом-хромой уткой, который, кажется, разозлил многих людей. — Викерс улыбнулся и начал было поворачиваться, но остановился и посмотрел на надзирателя. — И он также является президентом, с которым вы, возможно, не захотите так тесно связываться в ближайшем будущем. Разбрасывание его имени только заставит мужчин и женщин, находящихся у власти, вспомнить ваше имя, Страж.

Начальник смотрел, как высокомерный мужчина повернулся и вышел из кабинета с самодовольным видом. Не очень завуалированная угроза повисла в воздухе, когда дверь закрылась. Человек, прослуживший в федеральной тюрьме тридцать один год, хотел преследовать маленького заносчивого ублюдка и дать ему пощечину, он не понимал его жизнь, и не понимал, почему. Его мысли прервало открывание двери после тихого стука. Это была его секретарша.

— Я выхожу на обед, вас что-то волнует? — спросила маленькая женщина в очках.

— Нет, просто дай мне знать через час, когда наш друг закончит разговор с нашим гостем. Я хочу убедиться, что после этого он и наш заключенный останутся на месте.

Энни кивнула и ушла. Она спустилась вниз и вместо того, чтобы направиться в лаунж-зону с персоналом в административном конце Ливенворта, пошла направо и направилась к небольшому участку на траве, где мужчины и женщины обычно обедали в такие погожие дни, как этот. Ей не нужно было оглядываться, когда она сидела. Обед для большинства был после полудня, так что она сидела одна. Она улыбнулась и кивнула двум проходившим мимо охранникам, а затем легко поднесла мобильник к уху. Она набрала предварительно выбранный номер — тот, который ей никогда раньше не приходилось использовать.