Операция «Призрак»

– Это генерал Ройфман, девушка – Лана. Можете не представляться, не факт, что вы и дальше захотите оставаться здесь. Итак, раз вы прибыли в Готланд, значит, узнали, что антивирус существует, и отправились за ним. Как вы узнали и почему так поздно поехали, мне не важно, это расскажете другому человеку, моя миссия – ввести вас в курс дела.

Пренебрегать правилами приличия Фридрих не стал, назвал свое имя. Потом представились парни.

– Так он существует? – не унимался Леший. – Антивирус?

Красицкий посмотрел на него снисходительно:

– Да, он существует. Но прежде послушайте не перебивая. Как выяснилось, заражение произошло не случайно, вирус создал профессор Бильман, чтоб уничтожить человечество…

Беркут скривился:

– Он сумасшедший? Этот ваш Бильман?

– Не знаю. Как вы поняли, у него все получилось. Но просочилась информация, что на острове Готланд существует антивирус, причем она стала известна многим из ограниченного круга сильных мира сего. Сюда устремились люди из разных стран – одиночки, в сопровождении ЧВК и целых армий, всем хотелось заполучить антивирус и управлять миром. Остров купался в крови. Но когда получали желаемое, люди успокаивались и понимали, что антивирус… точнее, антиштамм Бильмана – еще большее зло. Да, человек, получивший инъекцию, уже не мутирует, но он становится бесплодным. Именно поэтому мы не спешим делиться антивирусом с другими людьми.

Воцарилась тишина, которую нарушил Яр:

– Подожди… Значит, антивируса много и нам хватит?

– Наверное, хватит на всех, живущих на Земле. Раз уж вы здесь, то получите дозу и останетесь с нами.

– Нас ждут жены! – возмутился Снег. – Мы не можем остаться!

– Если кто-то из вас откажется, получит весельную лодку и пинок под зад.

– Это иллюзия выбора, – сказал Беркут, сжимая кулаки. – Или шторм утопит, или муты сожрут, если я куда-то доплыву.

– Мы должны оставить человечеству шанс, – объяснил Красицкий. – Как показала практика, каждый собственную жизнь ценит выше продолжения рода. Даже женщина готова отказаться от материнства ради возможности жить долго. Потому тайна должна умереть вместе с нами. Что-то подсказывает мне, что вы, ребята, – последние наши гости.

Только сейчас до Фридриха дошло, что казалось ему неправильным: не было слышно детского плача, не встречались молодые люди. Самому юному было далеко за сорок. Конечно же, долгая жизнь – наивысшее благо. Судя по воодушевлению на лицах ребят, они готовы сделать инъекцию… Неужели нет выбора? Что, если…

– Артон, – сказал он. – Но ведь необязательно обрекать себя на вымирание, Бильмана можно обмануть.

Красицкий вытянул шею, приготовившись слушать.

– Смотрите. Мутировать может любой после шестнадцати, кроме беременной женщины. Можно построить общество, где непривитая молодежь размножается дважды, а потом получает инъекцию, это ведь логично.

Ответил Кощей, о котором Фридрих уже забыл:

– Думаешь, мы дураки и не рассматривали такой вариант? Человек настолько порочен, что находит способ нарушить правила. У нас был такой экспериментальный город. Не желая рожать, женщины пытались получить антивирус раньше срока, возникали конфликты, и большую часть жильцов пришлось уничтожить.

От обрушившихся знаний голова пошла кругом, но Фридрих взял себя в руки и направил мысли на анализ ситуации и поиск оптимального решения. Значит, все жители Готланда – не простые смертные, а люди, допущенные к информации. Это военные, работники спецслужб, члены правительства – сильные мира сего. Как известно, наверх быстро всплывает в основном субстанция коричневого цвета, значит, почти все собравшиеся на острове – прожженные прагматики, которые мать продадут и горло брату перегрызут. Доверять им нельзя. Обыграть их будет непросто.

Мышеловка захлопнулась. Брать лодку и плыть назад – самоубийство. Нужно найти способ избежать инъекции.

– А возможен вариант, что мы останемся среди вас, но не получим укол? – спросил он.

Красицкий покачал головой:

– У вас два варианта: долгая жизнь и бесплодие или лодка и неизвестность, но возможность размножаться. Выбирайте.

Людей на острове тысячи, перебить всех не получится. Даже если прорваться к боевым кораблям, неизвестно, удастся ли их угнать. Даже если удастся, то его догонят другие готландцы. Да и смысл возвращаться ни с чем? Вариант отметается. Плыть в лапы мутов на лодке тоже нет смысла. Значит, остается одно: сделать инъекцию, принять условия местных, если таковые имеются, влиться в коллектив и попытаться сбежать потом. Правда, непонятно, куда бежать и зачем. Все, приплыли: впереди стена.

Ученики с радостью и надеждой смотрели на него, только на лице Снега читалась грусть. Глупые, они не понимают, насколько все плохо. Все надежды обернулись могильными плитами! Он один – сумасшедший, который пытается спасти то, что обречено на умирание.

В любом случае, нужно хотя бы парням оставить надежду. Фридрих сделал одухотворенное лицо и проговорил:

– О чем тут думать? Я с момента заражения четыре года не мутировал, у меня времени почти не осталось, давайте вашу инъекцию!

Парни вытаращили глаза, не веря своим ушам. Фридрих продолжал врать: