Операция «Призрак»

– Не представляете, до чего жутко жить, зная, что в твоей крови циркулирует зараза! В любую минуту… Давайте же его скорее!

– Только завтра. В нашем городе его нет, – подала голос Лана, разливающая чай по чашкам.

Первым она обслужила Фридриха, он принял блюдце с чашкой, поблагодарил женщину. Только бы парни поняли, что сейчас надо не качать права, а подыграть ему. Похоже, до Беркута дошло:

– А вдруг мы уже сейчас мутируем? Вам хорошо, а мы рискуем.

– Это невозможно. Антивирус находится в одном месте, его невозможно куда бы то ни было перевезти – еще одна злая шутка Бильмана, – сказал старик, кряхтя, привалился к стене другим боком и скрестил руки на груди. – Вы сами все увидите. Вам повезло, что мы вас предупреждаем, обычно человек узнает обо всем постфактум, но в нашей общине случались эксцессы, когда люди мстили за ложь, потому лучше сразу сказать, а вы уж сами решайте.

Красицкий хлопнул в ладоши:

– Чуть не забыл! Имеется маленькое дополнение. Нас тут мало, много стариков. Потому вам надо будет отработать право на долголетие. И еще раз напоминаю: никто не должен покидать остров без разрешения правительства. Любой нарушитель будет уничтожен.

– Отработать – это как? – без эмоций спросил Яр, видно было, что перспектива остаться тут навсегда его не радовала.

– Ничего сложного. Вам предстоит трудиться на нефтяной вышке пять лет. Если вы что-то умеете лучше других, радуйтесь: вам предстоит работа по призванию. Но в любом случае вопросы вашего трудоустройства буду решать не я.

Беркут впился во Фридриха взглядом, словно пытался прочесть его мысли.

Работа на вышке не входила в его планы, надо будет показать себя и мальчишек умелыми инженерами, пару моторов запустить или «изобрести» для них что-нибудь давно известное. Плохо, что у них есть нефть, могут заинтересоваться его талантом и отправить на вышку чинить оборудование. Ничего, он пообещал себе что-нибудь придумать позже.

– Достойная плата. Я согласен. Парни, вы как? – сказал Фридрих. Ему казалось, что он бесконечно долго бежал к цели, терял смысл жизни, друзей, любимых. И вот последний поворот.

Сил почти не осталось. Собраться для последнего рывка, свернуть… И удариться о бетонную стену. Антивирус не забрать, чтобы построить свой мир. Максимум, что можно сделать, – подарить ребятам долгую жизнь. Пусть поживут без страха. Но скажут ли они спасибо?

В любом случае разумнее жить, чем обречь себя на смерть. Со временем можно что-то придумать. В конце концов готландцы вымрут, и тогда парни смогут протолкнуть его идею и обмануть Бильмана посмертно.

Леший так ничего и не понял, завертел головой по сторонам и сказал:

– Меня Оля ждет, мне надо вернуться к ней!

– Ты умрешь по пути. У тебя нет шансов, – мрачно проговорил Снег.

Фридрих посмотрел на него и улыбнулся, но до Снега не дошел намек, что надо изо всех сил изображать радость. Зато Беркут и Яр поняли, заулыбались, закивали.

– Так вы согласны? – Лана протянула чашку Лешему, он покосился на Фридриха и буркнул:

– Да, но…

– Никаких «но», – сказал Фридрих. – Парни, мы достигли своей цели и наконец в безопасности! Вокруг – равные, никто не целит в спину, не гонит тебя, как дикого зверя. Мы ведь этого хотели! Впервые за долгое время мы можем спать, не выставляя дозорных!

Он отхлебнул чай и вспомнил старинную его характеристику: «веником отдает».

– Я жду вашего согласия, – напомнил Красицкий, встал, протопал к шкафу, покрытому потемневшим лаком, вытащил журнал в темной обложке и карандаш.

– Мы все согласны, – сказал Фридрих. – Или нет?

Леший, насупившись, молчал, Снег старался изобразить радость. Вот и славно. Хотя ничего хорошего.

– Я так рада, что вы с нами, – защебетала Лана. – Расскажите, как там, на материке, а то здесь одно и то же, одно и то же! И по-русски мало кто разговаривает.

С женщиной надо будет подружиться, чтобы выкачать из нее побольше информации о том, как живет остров, какие тут правила и секреты. Наверняка она в курсе многого.

Красицкий протянул журнал Фридриху:

– Напишите сегодняшнее число, свои имя, фамилию, если есть. Примерную дату рождения, род деятельности. Это учет всех прибывших. Последние гости у нас были десять лет назад из Германии. Несговорчивые гости, хотели заполучить антивирус в единоличное пользование и за то поплатились.

– Наших тут много? – поинтересовался Фридрих и обратился к носатой: – Лана, можно мне еще чаю?

Женщина кивнула и побежала к чайнику, переступая через вытянутые ноги.

– Здесь, в Слите, сто пятнадцать человек русских, в столице аж тысяча.

– Больше всего людей какой национальности?

– Шведов. Они ж тут жили. Их и сейчас почти половина. Англичан много, немцев много. Американцев мало, их до сих пор никто не любит. Французов по количеству как и наших.

– Это хорошо, перед тем как пойти сюда, я изучал шведский по книгам.

Зажурчала вода, текущая из чайника в чашку. Фридрих записал свое прозвище, он давно перестал себя ассоциировать с Андреем Фридрихсоном, протянул журнал Беркуту, тот принялся царапать карандашом по бумаге.

– Какой ты молодец! – восхитилась Лана, кокетливо поправила жидкие волосенки.