Операция «Слепой Туман»

– Вы о Джеке Лондоне? – ответила я. Конечно же, я знала об этом – мой Одинцов увлеченно рассказывал мне о знаменитом пассажире. Я даже видела его пару раз – он сидел на юте, увлеченно что-то строча в свой блокнот.

– Ну да, я о нем! – возбужденно проговорила Алла, и глаза ее оживились. – Как бы мне хотелось с ним поговорить! Это же уму непостижимо – встретиться с самим Джеком Лондоном! Да я только год назад перечитывала его рассказы! Он же мой самый любимый писатель, он непревзойденный гений!

Я кивала, соглашаясь со всеми ее словами и одновременно дивясь, сколько страсти Алла вложила в свою речь. Раньше она казалась мне немного другой – замкнутой и холодной. Скорее всего, она так же, как и я, претерпела некоторые внутренние изменения, и теперь ее скрытая эмоциональность стала вырываться наружу.

– Так давайте найдем его и поговорим! – предложила я.

– Да? Вы думаете? – с сомнением произнесла Алла. – Я как-то стесняюсь, честно говоря… Это же не просто человек, это же Джек Лондон! – она покачала головой.

– Ну хорошо, Алла, – не стала я настаивать, – если надумаете с ним пообщаться, только скажите. Кстати, как у вас с английским?

– Неплохо, – ответила она, – думаю, смогу изъясниться, если только с перепугу все слова не забуду…

На том мы и порешили.

А вечером нас, всех женщин, собрал в кают-компании Одинцов и вместе с профессором Тимохиным они вдвоем официально поздравили нас с праздником. Были там и офицеры корабля во главе со своим командиром, которые присоединились к поздравлению. Оказалось, что мужчины даже сюрприз для нас приготовили – по их просьбе кок испек красивый торт с надписью «Любим вас, дорогие женщины!».

* * *

10 марта 1904 года. 17:50 по местному времени. Восточно-Китайское море, 31 гр. СШ, 124 гр. ВД. БПК «Адмирал Трибуц»

Трое суток, с седьмого по десятое марта, «Адмирал Трибуц» барражировал в Восточно-Китайском море, медленно смещаясь к западу. Время, сэкономленное за счет форсированного перехода по Тихоокеанским просторам, было щедро потрачено на крейсерскую операцию. За это время жертвами крейсерства стали еще четыре транспортных судна, перевозящих военные грузы для японской империи.

Восьмое марта, пять часов пополудни – захвачен на пути в Сасебо итальянский угольщик «Рома». Груз – примерно две тысячи тонн отборного кардиффского угля. Первоначально предназначенный для крейсеров второго боевого отряда вице-адмирала Камимуры, теперь он сгорит в топках русских кораблей.

Девятое марта, час пополудни – потоплен японский трамп «Фукуяма-Мару», груженный броневым литьем для судоремонтных заводов в Нагасаки. Карпенко принял решение утопить японца по трем причинам. Первая – японскую команду невозможно было контролировать. Второе – трамп был крайне тихоходен и выдавал только восемь узлов. И третье – гружен он был запасными бронеплитами для японских броненосцев английского производства, и подходили они только к этим самым броненосцам. А на них у капитана первого ранга Карпенко были свои планы – короче, запасные бронеплиты им больше не понадобятся.

Десятого марта группа «Трибуца» сместилась к западу настолько, что им стали попадаться суда, идущие в Корею, в Чемульпо, с грузами для Первой Армии генерала Куроки. Сначала утром, через час после рассвета, был остановлен и досмотрен большой британский транспорт «Дувр», перевозящий строительные инструменты, рельсы; и подвижной состав для приведения в порядок корейских железных дорог. После некоторых раздумий капитана первого ранга Карпенко транспорт был арестован и присоединен к длинной колонне «трофеев».

Последним, шестым, судном, захваченным нашими алчными пиратами Желтого моря, был германский транспорт «Киль», перевозящий вполне себе ценный груз – сотню германских стодвадцатимиллиметровых гаубиц Круппа и боеприпасы к ним. А также несколько тысяч пар солдатских сапог. Правда, ценность последнего груза весьма сомнительна, ибо размеры сапог вполне себе японские, и у русских будут подходить только для женщин и подростков. Произошло это буквально только что, и теперь наш караван насчитывает девять судов. Кстати, корабли идут теперь в две колонны, иначе единый кильватер растянулся бы на пять миль. А так все более-менее компактно.

После захвата «Киля» майор Новиков доложил капитану первого ранга Карпенко:

– Сергей Сергеевич, давай заканчивать с этим скользким делом. Помнишь, что сгубило всем известного одесского фраера? Жадность! Давай не будем уподобляться этому персонажу. У меня просто не осталось свободных людей, все раскидано по арестованным «купцам». Парни спят по два-три часа в день, и все равно их не хватает. На Киль я послал своих спецназеров, потому что больше некого. Тут еще этот пакетбот, на котором мы держим два отделения, потому что там японцы с потопленных трампов. Этих хоть за борт покидать, что ли, девать все равно некуда…