Операция «Слепой Туман»

Тем временем вокруг нас собирались люди. Я совсем не удивился, увидев среди моих людей, прикомандированных РТВшников – вместе работали над «Туманом», и вместе теперь его хороним. Я от души пожал руку капитану первого ранга Степанову и двум его старшим лейтенантам. А вот присутствие здесь прикомандированного к нам особым отделом Тихоокеанского Флота товарища Кима Михаила Оскаровича меня в первый момент удивило. Ну а потом подумал – а куда ему деться, здесь ему никто не подчинен, курирует он сам процесс испытаний, и за пределами нашей группы он «третий лишний»…. И Одинцов без него обходится, и все прочие не скучают. Теперь главное, как бы получше сказать этим людям о том, какое решение приняли наши командиры. А то ведь истерик не оберешься, тем более с женщинами, а их в нашем коллективе аж целых две.

– Ну, коллеги, ничего приятного я вам не скажу… Только что меня вызвал товарищ Одинцов и сообщил, что не далее как четыре с половиной часа назад состоялся военный совет, на котором офицеры боевых кораблей и роты морской пехоты приняли единогласное решение принять участие в Русско-Японской войне на стороне Российской Империи.

Наступила гробовая тишина, в которой мои последующие слова прозвучали торжественно-зловещим набатом:

– Как сказал мне Пал Палыч, через пару часов наша корабельная группа выдвигается в сторону Порт-Артура, поэтому мы как можно скорее должны будем закончить наш демонтаж, ибо избавляться от контейнеров на ходу будет уже затруднительно. Так что, товарищи, работаем, работаем и еще раз работаем.

И тут с места вскочил Виктор Позников, наш инженер из группы монтажа – ну, тот самый, из-за белоленточной ориентации которого у меня были неприятности с особистом и Одинцовым. Бледный, волосы дыбом, очки сверкают; движения нервные, отрывистые.

– Да вы что, с ума все посходили?! Какая война? За что? За Рашку?! – Слюна так и брызгала во все стороны. – В Штаты плыть надо! Знаете, сколько бабок можно срубить… Мы же все миллио….

– Какие Штаты, сука?! – РТВшный старлей Вася развернул крикуна к себе лицом и… бамс! – врезал гаду прямо в нос. Очки у того улетели и приземлились где-то в углу. – Вот тебе Штаты, гондон штопаный!

– А-а-а… – заорал наш белоленточный. Однако тут же заткнулся, потому что коллега Васи, Серега, тот самый, который спрашивал у меня про возвращение, развернул его лицом к себе и с оттяжкой врезал под дых.

– Родина у меня одна, как и мать, падла, – выкрикнул он, – и я ее за баксы не продаю!

Позников рухнул на палубу, скрючился и затих. Алла громко вскрикнула и застыла, закрыв рот рукой, а Лейла изумленно хлопала глазами и тяжело дышала, переводя взгляд с меня на Позникова и обратно. и тут с некоторым запозданием раздался пронзительный женский визг – этот звук издавала Катя Малеева, по прозвищу Зюзя – тихая, блеклая, молчаливая участница нашей команды, которая обладала удивительным свойством оставаться совершенно незаметной до тех пор, пока какое-либо потрясение не заставляло ее издавать этот самый звук, силой воздействия на психику похожий на вой пожарной сирены.

Вася уже было занес ногу, чтобы пнуть лежащего в лицо, но потом передумал.

– Товарищ капитан, – повернулся он к особисту, – вы, конечно, извините нашу горячность, но этот гад явно призывал к измене Родине…

Особист стоял как потерянный, явно не зная, что сказать. Наверное, мне надо брать инициативу на себя… Ну не моя это работа, не знаю я, что в этом случае делать! Заступаться за этого обормота? Он мне самому противен, да и мужики тоже не поймут – вон, смотрят волками. А вот их я понимаю – мальчик забыл, что он не на Болотной Площади среди таких же навальнят, и отгреб по полной. Но что же мне теперь делать дальше и к кому обращаться?!

Дальше все сделалось само. К нам в трюм по трапу, звонко цокая подковками по металлическим ступеням, спустились три морпеха, два рядовых и сержант. Очевидно, их привлек визг Зюзи, и они решили спуститься и глянуть, чем вызван такой всплеск эмоций.

– Сержант Некрасов, – козырнул сержант, – товарищи офицеры, – обратился он к Злобину и Смурному, – отчего вы, э-э-э, товарищи лейтенанты, применяете меры физического воздействия к этому гражданину? По всей группе кораблей объявлено Осадное положение и особый режим безопасности.

– Товарищ сержант, – Смурной рывком поднял Позникова на ноги; тот жалобно поскуливал, размазывая по лицу кровь, что густо шла у него из разбитого носа, – это наше дело…. И вообще вы забываетесь, тут старшие по званию есть!

– Извиняюсь, товарищ старший лейтенант, – козырнул сержант, – но мы на службе, что называется, при исполнении, и потому соответственно уставу и спрашиваем. А дело, может, и ваше…

Сержант щелкнул гарнитурой:

– Товарищ лейтенант, докладывает Борис, ЧП в «секретном» трюме, мордобой. Так, сейчас будете?! Жду!

Отключив рацию, морпех развел руками:

– Сейчас наш лейтенант придет и разберется! Будет мало – подключим майора! А там вплоть до товарища Одинцова. Ибо если каждый начнет бить морду тому, кто ему не понравился, тут такое начнется, что ни на одну голову не налезет.