Операция «Смоленский капкан», или Пропавший обоз НКВД

— Одевайтесь, — и, отвернувшись к раковине, стал снимать перчатки. Вот тут-то я и услышала то, что меньше всего ожидала, а именно: где-то наверху дробно и достаточно громко простучала автоматная очередь.

Доктор от неожиданности выронил из рук полотенце и удивлённо посмотрел на меня:

— Вы слышали?

— Слышала, — коротко бросила я, поспешно стягивая с себя камуфлированную форму и оставшись только в чёрной водолазке и белых трусиках, запихнула свои куртку и брюки под белоснежный медицинский шкафчик, притулившийся в углу кабинета. — Борис, у вас не найдётся для меня белого халата? — быстро спросила я, прекрасно понимая, что сейчас на счету каждая секунда, и старательно навинчивая глушитель на табельный «Макаров». Закончив, я дослала патрон в патронник и, не ставя пистолет на предохранитель, отправила его под шкаф, следом за своим обмундированием. Последней под шкафом исчезла «сбруя» — наплечная кобура скрытого ношения с двумя запасными магазинами.

— Конечно, найдётся. Посмотрите, вон там на вешалке, — на растерянном лице доктора, который во все глаза смотрел на мои манипуляции, проступили красные пятна.

Я бросилась к вешалке и, быстро надев белый халат, стала застёгивать пуговицы:

— Борис, что бы ни случилось там, наверху, я — ваша медсестра. Всё понятно?

Едва я закончила говорить, как дверь в кабинет распахнулась и на пороге нарисовался пренеприятнейший субъект в камуфлированном комбинезоне с автоматом «Калашникова» в руках.

…Всю команду судна поспешно согнали в кают-кoмпанию и тщательно обыскали. Нападавших, по моим наблюдениям, пока было трое. Ещё троих я, вообще, не видела, ибо они, как вскоре выяснилось, находились на мостике вместе с капитаном. Поскольку его в нашей некогда уютной кают-кoмпании не наблюдалось. Но те трое, что находились постоянно рядом с нами, своими чёткими и быстрыми действиями невольно внушали уважение. «Профессионалы, едрить их через колено», — в сердцах подумала я.

Сидя на мягком плюшевом диване в самом тёмном углу кают-компании, я быстро раскладывала в уме ситуацию. Егор с Евгением — на острове, связь у них есть, но только с кораблём. Две маломощные коротковолновые рации сродни любительским, позаимствованные у гидрографов, радиус действия которых не более двух километров. Мощные средства связи, с помощью которых можно было бы вызвать береговую охрану ФСБ, установлены на капитанском мостике и, вероятно, уже находятся в руках террористов.

— Нет, Ростова, — размышляла я, — с бандитами тебе, даже с учётом того, что в медицинском кабинете под шкафом лежит твой табельный «ПМ», определённо не справиться. На Егора, надо признать тоже надежды мало. Разве что они слышали выстрелы и с наступлением темноты попробуют пробраться на судно. Но… На катере к «Академику Виноградову» незаметно подойти невозможно даже ночью, звук мотора бандиты услышат издалека, а вёсла на судёнышке моих друзей предусмотрены не были. Конечно, если Егор слышал выстрелы, я была уверена, он найдёт способ добраться до корабля. Хотя как? Если только вплавь? — От этой мысли я даже поёжилась — температура воды в этих широтах долго находиться в море не позволяет. Поскольку у них нет с собой никакого специального снаряжения. Даже простых гидрокостюмов. Они вышли налегке, так как никаких погружений при проверке станции не предвиделось. Так что пока остаётся только ждать.

В томительном ожидании прошло несколько часов. Вдруг корпус корабля задрожал и послышался характерный шум судовых дизельных установок.

Следом, судя по громкому металлическому скрежету, выбрали якорь, и через несколько минут корабль начал движение. Я поменяла своё местоположение на диване, стараясь делать это как можно более осторожно, чтобы не привлечь внимание охранника. Теперь я могла, пусть краем глаза, но всё же видеть часть иллюминатора. Правда, за стеклом наблюдалась пока только бескрайняя морская даль с кусочком серого неба.

Постепенно начинало смеркаться. Мы шли, обогнув мыс, по моим подсчётам уже около трёх часов. Наконец, корабль остановился, смолк рокот двигателей и лязг отдаваемого якоря. В кают-компанию ввели капитана судна. Борис Александрович выглядел совершенно разбитым. Он тяжело дышал и всё время держал руку на области сердца. Я резко встала и, подойдя к капитану, проверила пульс. Потом посмотрела на охранявшего нас террориста:

— Капитану необходима срочная медицинская помощь. Свяжитесь с мостиком, кто там у вас главный? Нам нужно пройти с больным в корабельный медпункт.

Громила в камуфляже слушал меня очень внимательно, но я сразу поняла по выражению его глаз, что он меня не понимает. И только тут до меня дошло, что за всё время эти типы, захватившие корабль, не проронили ни слова! Они всё делали абсолютно молча.

— Борис Александрович, где мы находимся? — шёпотом спросила я капитана, едва он тяжело опустился рядом.

— Мы прошли проливом Шокальского и в данный момент находимся в бухте восточнее мыса Песчаный, — прошептал в ответ капитан.