Операция «Снегопад»

— Все это так, — с вызовом сказал Рашидов. — Но вы, русские, — не христиане, не православные, вы — неверующие, а это хуже самых поганых язычников.

— О, Боже! — вырвалось у Громова. — Летчик первого класса Руслан Рашидов действительно стал религиозным фанатиком. Но почему ты считаешь, что у нас нет веры?

— Я не считаю — я знаю.

— Ничего ты не знаешь, — отрезал Громов. — Вот послушай-ка одну историю. Да и вы, ребята, послушайте. Она стоит вашего внимания…

И, налив себе и Рашидову спирта, Константин начал свой рассказ.

История об экспедиции на Ловозеро, рассказанная майором Громовым на метеостанции «Молодежная»

…Места здесь древние. История их освоения теряется в глубине веков. Ну взять хотя бы наш Рыбачий полуостров. Ты ведь, Руслан, и не знаешь, наверное, что на Рыбачьем были обнаружены следы мезолита, то бишь поселения людей каменного века, живших за десять тысяч лет до нашей эры. Так что давно живут здесь люди, со времен мамонтов живут.

Я, видишь ли, интересуюсь древней историей. В ней, как мне кажется, следует искать истоки всех современных верований. Тем более что и сама по себе она полна загадочного; белых пятен там больше, чем на карте Земли времен Гекатея Милетского[31].

И вот однажды я наткнулся в популярном журнале на статью, в которой рассказывалось об одном очень интересном человеке, жившем и работавшем в первой трети двадцатого века. Звали этого человека Александр Барченко. Он имел медицинское образование, но большую часть своей жизни посвятил изучению различных паранормальных явлений в связи с популярными эзотерическими доктринами. В этом нет ничего необычного, наука в те времена еще не определилась, в каком направлении ей развиваться дальше; перебирались всевозможные варианты, и считалось вполне нормальным, если физик занимался вопросами телепатии, а химик проводил спиритические сеансы. Не был исключением и Барченко.

В конце концов, благодаря своим изысканиям, он попал в штат Петербургского Института мозга и был направлен Ученой конференцией института на Кольский полуостров для изучения странного заболевания «мерячение», или, как его еще называют, «полярной лихорадки». Наиболее часто это заболевание встречалось на берегах Ловозера.

Ловозеро — второе по величине озеро на Кольском полуострове. Название его происходит от русифицированной версии саамского [32] слова «Лойявр». По-саамски, лой означает сильный. Таким образом, Ловозеро приблизительно переводится как Сильное озеро. А это насторожит любого исследователя.

Географически Ловозеро находится в центре Кольского полуострова, то есть совсем близко от нас. Мне доводилось несколько раз пролетать над ним — и на очень большой высоте, и на бреющем, — зрелище впечатляет: озеро тянется с севера на юг и напоминает язык пламени. Там вокруг болотистая тундра, тайга, но озеро очень рыбное, и по его берегам раскиданы рыболовецкие поселки. Добраться туда и сейчас непросто, а во времена Барченко сделать это было еще сложнее. Но Барченко добрался, и в конце августа 1920 года его экспедиция приступила к работе на Ловозере.

Через два года экспедиция вернулась с отчетом. В отчете содержалась сенсация. Оказывается, в ходе полевых изысканий Барченко со товарищи обнаружили остатки мегалитических сооружений, указывающие на то, что когда-то там существовала высокоразвитая цивилизация. Среди находок назывались мощеная дорога, развалины древней обсерватории, пирамидальные камни и несколько культовых сооружений на вершине горы Нинчурт. Барченко, имевший склонность к далеко идущим обобщениям, сделал вывод, что его экспедиция наткнулась на следы Гипербореи — легендарной страны на Севере, достигшей необычайных высот в своем развитии, а затем, подобно Атлантиде, погибшей в результате неизвестного катаклизма.

Разумеется, я чрезвычайно заинтересовался всей этой историей и, когда прослышал, что в район предполагаемой Гипербореи уже сегодня готовится новая экспедиция, возглавляемая неким московским профессором, решил присоединиться к ней.

Выяснив подробности, я отправил профессору заявку на участие в экспедиции и получил благожелательное письмо, в котором содержалось официальное приглашение и определялись сроки проведения. В качестве места, где я должен был присоединиться к экспедиции, профессор выбрал рыболовецкий совхоз «Красный невод», расположенный на юго-западном берегу Ловозера.

Я полагал, что рассчитал всё правильно: заранее выписал себе отпуск, продумал маршрут — успеваю. И не успел. Каждый раз думаешь, что уйти в отпуск будет легко и просто: наступил указанный в рапорте день, отгуляли отвальную, можно ехать — и каждый раз ошибаешься. У командира воинской части слишком много обязанностей, чтобы можно было вот так всё бросить и уехать. В результате в начале отпуска я забегался и опоздал на двое суток. Надеялся, подождут. Но не подождали.

В рыболовецкий колхоз «Красный невод» меня доставили вертолетчики. Прощаясь, они чрезвычайно веселились, подтрунивали надо мной: мол, и ты, майор, в мистики подался — кто теперь в армии служить будет? Я отшучивался как мог.