Операция «Сокол»

— А, Куликов! Заходи, заходи! — обрадовался старшина. — А ты чего такой торжественный сегодня? Может, праздник какой, а мы и не знаем.

— Да праздник вроде бы для меня одного. Хочу я теперь попробовать застучать все буквы. Вроде бы не робею. Можно, товарищ старшина?

— Давай-давай, Куликов. Но с одним условием. Не ошибешься — две пачки махорки с меня. Допустишь две-три ошибки, извини, тащи махру. Идет?

— Идет, — кивнул Куликов, садясь за ключ.

— Отлично, Куликов, все буквочки так и выпрыгивают, — ободрял Оглоблин, — а теперь вот сплоховал: это не «х», а «н». Одна ошибочка за тобой.

Куликов отстучал все буквы азбуки.

— Ну и как, товарищ старшина? — спросил, скромно улыбаясь.

— Выше всяких похвал, Куликов. Просто удивляюсь, когда успел так набить руку?

— A-а. Я сделал такую самоделку, наподобие этого ключа. Вот и бью всякую свободную минуту.

— Молодец. Жалко мне две пачки махры, но придется отдать.

— Не надо, товарищ старшина. Я принесу вам, за науку. Такая радость для меня, сильно уж охота получить профессию. — Куликов на мгновение замялся, сказал умоляюще: — Дайте мне, товарищ старшина, попробовать постучать буквы в разбивку.

— Давай валяй. Чего же тут. Работы у меня пока никакой. — Старшина отошел в сторону.

Куликов заработал ключом. Оглоблин сразу понял — перед ним опытный радист...

Когда закончилась передача, Потапов, сидевший в комнате Обухова за рацией, сказал:

— Вот что передал Куликов: «В полночь буря. Урна старая».

Буря, урна... Что это должно означать?

— Буря. Не значит ли это контрудар немцев? Возможно, артналет? — предположил Обухов. — Надо срочно доложить командованию.

Потапов возразил:

— На это они не пойдут, если готовится агентурная операция. Наоборот, они примолкнут к ночи. А «урна» — место для почтовой связи или сбора...

Потапов не закончил фразу, в дверь постучали. Вошел молодой солдат с автоматом на груди.

— Рядовой Краснов, — представился он. — Разрешите доложить, товарищ капитан.

— Да. Докладывайте.

— Дело секретное, товарищ капитан.

— Здесь все свои, говорите.

— Прошлой ночью я стоял на шестом посту. Видел девушку на лодке. Она каталась по пруду. Я слышал, она ненормальная. Задерживать не стал, только следил. Ничего такого, поплавала и ушла. Мне сегодня опять на тот пост, хотел узнать, задержать ее, если она появится?

— Не надо, Краснов. Она же не совсем в здравом уме. Пускай катается. Ты согласен?

Солдат кивнул.

— Еще одно дело, товарищ капитан.

Краснов сообщил важный факт. Сегодня он ходил за соломой для матраца на поле за усадьбой. Там стоят шесть скирд. У одной неожиданно обнаружил немецкий мотоцикл с коляской. На коляске стоит турель для ручного пулемета. Самого пулемета нет, зато в коляске лежит автомат немецкий и банка с бензином. Мотоцикл замаскирован соломой...

Нам пришла шифровка. СМЕРШ фронта сообщил на наш запрос:

Оберштурмфюрер Карл Рихтер, по разведданным, находится в городе Равиг (Германия). Старик, якобы прислуга помещика, — Митнер Вильгельм, родом из г. Энгельса Саратовской области. Сдался в плен под Смоленском в 1941 г. Завербован Карлом в г. Луцке. Один раз забрасывался на нашу территорию, занимался вербовкой среди солдат Красной Армии. Девушка — Геркус, по национальности украинка. Других данных на нее нет.

Группа захвата была подготовлена, состав ее согласован. В нее вошли, кроме сотрудников, присланных из армейской контрразведки, радист старший сержант Ткачев и капитан Егоров (да, командир взвода связи получил очередное звание после того, как с него были сняты подозрения, о которых он и не знал), командир хозроты Левкин, старшина Оглоблин.