Операция «Светлана»

Граф недоверчиво покосился на него: «И все-таки пан полковник Берлинг надел форму русского офицера». — «И это не так, пан граф. Не только полковник Берлинг, но и все остальные офицеры, все солдаты дивизии, включая обозных, — все носят форму жолнежов Польши. А пятнадцатого июля прошлого года — годовщина Грюнвальдской битвы, вы помните? В лагере на берегу Оки, недалеко от Москвы, было богослужение. Прямо под открытым небом. Вел его отец Куш. Ксендз. И алтарь был на лужайке. Католический. Украсили его цветами и сосновыми ветками… Об этом писали газеты Англии и Америки. Там солдаты приняли присягу Польше. Запросите из Лондона газеты за июль прошлого года».

Граф подозрительно взглянул на молчащего Казимира. Но Терлыч поспешил с разъяснениями: они предупреждены, что пан граф Скавронский — офицер Армии Крайовой. И имеет связь с Лондоном. Английские корреспонденты сообщали и о вооружении дивизии Костюшко. На восемьдесят процентов оно является автоматическим и полуавтоматическим. Есть реактивные противотанковые ружья. В дивизии несколько пулеметных и артиллерийских подразделений, минометные подразделения и около тридцати танков Т-34. И все это — советское.

Граф не преминул ехидно поинтересоваться, неужели у Советов много лишнего оружия, что они вооружают польскую дивизию. Лишнего, конечно же, нет, парировал Терлыч, но в сорок первом было еще хуже. Однако, когда генерал Сикорский попросил Сталина, генералу Андерсу было разрешено сформировать на русской земле польское войско. Целую армию! Из шести дивизий. И мы вооружили эти шесть дивизий полностью, хотя у самих на учете была каждая винтовка. «То так, — согласился Скавронский. — Но генерал Андерс жаловался на питание». — «Пан граф, по дороге домой вы остановились в чужом доме. Хозяин по-братски разделил с вами последнюю краюху хлеба. Вы легли спать полуголодный, но и он тоже. Неужели вы будете возмущаться? У нас женщины, дети, старики голодные у станков стоят, поля пашут. Нам очень трудно было в октябре и ноябре сорок первого. Немец стоял под Москвой. Генерал Андерс обещал к первому октября закончить подготовку армии и ввести ее в бой. Но не захотел выполнить обещание, пан граф. Он нарушил слово солдата! А когда Гитлер пришел к Сталинграду, Андерс увел свою армию в Иран. Убежал, как крыса с корабля. Генералу Андерсу и кое-кому в Лондоне показалось, что наш корабль идет ко дну, не так ли?»

Скавронский нахмурился: москаль непочтителен к его кумирам. Терлыч поспешил его успокоить, мы уважаем генерала Сикорского, к его голосу Советское правительство прислушивалось. Но в этом случае решал не он. Его убедили, что так нужно для Польши. Но разве Польше нужно, чтобы оккупанты бесчинствовали на польской земле, грабили ее, истязали женщин, убивали детей, а польские солдаты в это время отсиживались в чайханах Тегерана. «Польша борется, пан майор», — засопел раздраженно граф. — «Я говорю не о Польше, — возразил Алексей. — Лучшие сыны Речи Посполитой не сложили оружия. И среди них славное имя ясновельможного пана Скавронского!»

Граф польщенно улыбнулся, показал Казимиру на бутылку. Подняли бокалы «За Польшу!». С минуту помолчали, после чего поляк попросил сказать ему правду. Как жолнеж жолнежу! Что же русские хотят сделать с Польшей? В ответ Терлыч достал из внутреннего кармана в несколько раз свернутый номер «Таймса». Пусть пан граф узнает об этом из почитаемой им лондонской газеты.

Вопрос: Желает ли правительство СССР видеть сильную и независимую Польшу после поражения гитлеровской Германии?

Ответ: Безусловно желает!

Вопрос: На каких, с вашей точки зрения, основах должны базироваться отношения между Польшей и СССР после войны?

Ответ: На основе прочных добрососедских отношений и взаимного уважения или, если этого пожелает польский народ, — на основе союза по взаимной помощи против немцев, как главных врагов Советского Союза и Польши…

Тут Скавронский значительно поднял толстый, короткий палец. Если пожелают поляки! А они желают союза с Лондоном, а не с Москвой! Алексей устало провел рукой по лицу: «Это уже было, пан граф. Мы предлагали вам союз, а ваш Бек кричал, что он никогда не пойдет на это, что Польша не нуждается и не примет помощи от Москвы, что поляки были уже в Киеве и это устремление живо и сегодня». — «Но Кремль пошел на союз с Гитлером!» — вскричал граф. — «Союза не было. Был пакт о ненападении. А что оставалось делать? — сердито откликнулся Алексей. — Ждать, когда Лондон заключит союз с Гитлером? Против СССР?» — «Лондон на это никогда бы не пошел!» — заносчиво ответил Скавронский.