Операция «Тайфун»

– Очень, очень красиво! Впечатлен. На бумаге просто здорово! Помнится мне, по материалам союзников, я планировал замкнуть кольцо в Смоленске. А немцы с этим не согласились и простояли на Ржевско-Вяземском рубеже аж до весны сорок третьего. А потом сами ушли. И мы так ничего им не смогли сделать. Я учел эту ошибку. И теперь кольцо должно замкнуться на девяносто километров восточнее. Вопрос – сумеем ли мы и это сделать?

– Товарищ Сталин, не забывайте, и рубеж, с которого мы начали контрнаступление, находится на пятьдесят километров западнее. Мы учли ошибки и приняли все возможные меры по улучшению ситуации. Приведенный вами факт о сокращении глубины операции – это один из примеров. Второй – пересмотр персоналий в звене дивизия – армия. Здесь все сложнее. Видите ли, армии мирного и военного времени различаются весьма существенно. В мирное время для попадания в список «хороший командир» достаточно поддерживать в частях порядок, дисциплину, успешно проводить проверки боевой готовности и учения. И экзаменующие ведь тоже не звери – такие же командиры, пусть и рангом повыше. А в военное время проверяющим является враг – безжалостный и беспощадный, не прощающий ошибок и упущений. В нашем случае на данный момент – это лучшая армия, по крайней мере, на континенте. И вот с двадцать второго июня среди командиров мирного времени идет жесточайший отбор на соответствие занимаемым должностям в военное время. Плата за это – жизни и этих командиров, и их подчиненных. Германия же уже провела свой отбор кадров в реальных конфликтах и подготовила их под требования современной войны. А нам приходится делать это в процессе ее. К сожалению, это естественный процесс, и мы в малой степени можем влиять на него. Исключение – обучение наиболее способных и продвижение их по карьерной лестнице. Тут пример Двадцатой армии показателен. Подготовленные и обученные штабы полков и дивизий позволяют успешно сражаться с врагом даже в соотношении один к трем и даже к четырем. Понятно, что новая техника, вооружение, связь, но без умения это все использовать – это просто затраты. А личный состав там – обычные красноармейцы, даже бывшие ополченцы, прошедшие безжалостный отбор в боях под Вязьмой. Вот тут третий аргумент в пользу успешности плана по разгрому группы армий «Центр». Армия Ершакова отвлекла на себя огромные силы, лишив немецкое командование возможности сдерживать наши ударные группировки.

Я считаю, наши шансы на выполнение задачи по окружению врага на западном направлении достаточно высоки.

– Вашими б устами…

Сталин вздохнул. И тут же поинтересовался:

– Каково ваше мнение о Жукове? Руководство страны ему доверяет сложные и ответственные задания. Пока у нас нет претензий по выполнению товарищем Жуковым своего долга. Кроме этого, я ознакомился с материалами союзников. В том числе и по нему. Мне интересно ваше личное мнение о нем – как офицера старой школы.

– Я тоже почитал и информацию о нем, и очень внимательно изучил анализ Генерального Штаба «Разгром немецких войск под Москвой (Московская операция Западного фронта 16 ноября 1941 г. – 31 января 1942 г.)», изданный в 1943 году под… гм… моей редакцией. М-да… Кстати, а сам Георгий Константинович знаком с этой информацией?

– Пока нет. Ему дается дозированная информация по ситуации на фронте и в целом по германской армии. А полный доступ к информации ему закрыт. Пока закрыт. Но я думаю над этим вопросом. Слишком неоднозначная ситуация рисуется по информации союзников после войны. Там много непонятного. Хотя по тому же Жукову не так и сложно.