Операция «Тайфун»

В этот же день из Портала один за другим, с минимальной задержкой, пошли поезда с техникой, тщательно укрытой брезентом. Чтобы не терять времени на переформировку составов, они были ровно нужного веса и длины, чтобы вместо маневрового тепловоза под него мог стать самый ходовой паровоз марки «Э» или «Л». И из Особого района потянулась почти беспрерывная ниточка поездов, заканчивающаяся в Горьковской области, а точнее, в известном для военных месте – в Гороховецких лагерях, где их встречал штаб 16-й армии.

В Москву он отправился утром следующего дня, возложив все вопросы перебазирования и сдачи техники на штаб и своих замов. То, что дивизия выводилась на переформирование, а иначе объяснить вывод в тыл с передачей оставшейся техники было невозможно, было понятным и естественным событием. Правда, осенью 41-го дивизия воевала и с меньшим числом машин и летчиков, но тогда враг стоял у стен столицы, и по-другому было нельзя. Сейчас же, видимо, настал черед и 43-й дивизии и пополниться, и наконец-то отдохнуть от непрерывных боев с первого дня войны. В общем, в штаб он ехал с легкой душой, чувствуя, что ругать его не за что – дивизия воевала не хуже, если не сказать больше – лучше других. Немножко саднило на сердце, что техника, оставляемая в Дебрево, была доработанной и гораздо лучшей, нежели серийная. Это хорошо, конечно, что она наверняка понравится новым хозяевам и поможет им воевать, однако что получит его дивизия? Такого «ишачка», что он оставил, у него точно больше не будет.

В штабе по прибытии пришлось подождать минут пятнадцать, пока из кабинета Жигарева не вышли два незнакомых генерала. После этого секретарь разрешил войти Захарову. Генерал-полковник Жигарев что-то писал, сидя за рабочим столом. Захаров доложился.

– А, Георгий Нефедович! Проходи, присаживайся. Я сейчас закончу.

Захаров присел за большой стол для совещаний и принялся ждать, оглядывая кабинет. Тот совсем не изменился с осени 40-го года, когда он тут получал назначение на дивизию.

Главком действительно освободился минут через пять. Убрав написанное в ящик стола, встал и, подойдя к Захарову, протянул руку, приветствуя его.

– Молодец! Молодец! И сам молодец, и летчики твои молодцы! Давай, располагайся за столом – разговор у нас будет важный и долгий. Я сейчас!

Захаров снова сел на место, а Жигарев подошел к шкафу, стоящему в углу и достал начатую бутылку армянского коньяка и два фужера.

– Ну, давай!

Не садясь и разлив коньяк, Павел Федорович дождался, когда Захаров присоединится к нему.

– За победу!

Звякнув фужерами, выпили. Захаров посмотрел на главкома удивленно. Выпил лишь он – Жигарев только пригубил.

– Извини! – пояснил тот. – Мне еще работать, а тебе можно. Ты же на машине?

И, увидев утвердительный кивок, добавил:

– Ну, водитель довезет. А сейчас ты мне подробно расскажешь все, начиная с момента появления у тебя союзников. Понятное дело, доклады и донесения я читал, но, то сухая черствая бумага. Мне твое мнение как очевидца интересно.

Рассказ затянулся на полтора часа. Захаров рассказал бы покороче, однако главком задал массу уточняющих вопросов. К бутылке коньяка они больше не притронулись, а вот чай, который организовал секретарь, оказался к месту. Иначе бы горло пересохло.

– Да, Георгий Нефедович, не будь я допущен к этой информации – не поверил бы, – подвел итог рассказу комдива Жигарев.

– А я бы и не рассказывал бы тогда, – пожал плечами Захаров.

– Верно! – рассмеялся Жигарев. – Ладно! Жизнь продолжается. Даже такая интересная. И война тоже не закончилась. Доведу до тебя информацию о твоем дальнейшем житье. Приказ у секретаря перед уходом получишь. Мы тоже тут не сидели сложа руки. От союзников поступали и поступают гигантские объемы информации. Естественно, штаб ВВС занимался анализом информации, касаемой действий ВВС СССР и люфтваффе, их истории. Но, откровенно говоря, ничего кардинально нового про период лето 41-го – лето 42-го мы не почерпнули. Практически одинаковое эволюционное развитие тактики применения авиации, обусловленной возможностями техники. И тут в декабре они передали нам экземпляры авиатехники. Ты в курсе. Про реактивную технику говорить нам рано, а вот поршневые двигатели Швецова и их тактико-технические данные нас всерьез заинтересовали. Двигатель – вот! Руками можно потрогать! Собрать-разобрать! Немного отличающийся ввиду применения на транспортном самолете, но это мелочи. Я не открою тебе великую тайну, но этот двигатель под маркой АШ-82 уже поставлен в производство вместо известного тебе М-82.