Операция «Тень»

Пилот уступил место Гейму. Обращаясь к полковнику, неуверенно сказал:

— Если мы не повернем обратно — нам не уйти от них.

— Струсили? — Коул был занят своим делом. — Успеем. Побольше веры в нашу технику!

Гейм понимал, что первый пилот прав, но не стал вмешиваться: один самолет Коул сегодня уже потерял, операция «Элинт» явно сорвалась, и пока он не компенсирует как-то этот провал аэрофоторазведкой — все равно не рискнет отступить и тем самым погубить свою карьеру. Гейм был уверен: уничтожив своих же летчиков с первого самолета, ставя на карту жизнь и свою, и всего экипажа бомбардировщика, Коул главным образом думает о своей шкуре.

Пилот умолк. Гейм заметил: тот очень нервничал, и когда снова взялся за штурвал, руки его дрожали. Машина с ревом и свистом описывала огромные эллипсы над советской территорией.

— Мы слишком далеко оторвались от границы, — робко заметил первый пилот. Коул отозвался:

— Не разводи панику. Бери пример с капитана Гейма.

Гейм меланхолически предупредил:

— Они идут в атаку на нас.

— Пусть только попробуют! — Коул смачно выругался. Он наконец перестал фотографировать и только теперь, кажется, понял, что зря бравировал. Срывающимся голосом закричал: — Стив, скорее к границе! Нам придется прибегнуть к последнему средству… Шевелитесь, мальчики…

Пилот послушно развернул машину к турецкой границе, но впереди себя на той же высоте и даже несколько выше разглядел советские истребители. Разве могли они, парни на этих стремительных машинах, знать, что вот сейчас с любовью и симпатией на них смотрит их друг Стивен Гейм? Но что собирается делать Коул, — встревожился летчик, — о каком крайнем средстве говорил он?

— Мальчики, шевелитесь! — панически вопил полковник. Заметив наконец, что машина попала в кольцо советских самолетов, он растерялся. От страха у него отвисла челюсть, пот крупными каплями покрыл его физиономию. Он являл собой поистине отвратительное зрелище.

Радист снова доложил:

— Сэр, русские приказывают нам следовать за их истребителями и совершить посадку на аэродроме, который они нам укажут. Будете отвечать?

— Да, да, я им отвечу… Стив, во что бы то ни стало прорвись за линию границы! А я…

В ту же минуту Гейм понял, о каком крайнем средстве он говорил: из-под крыльев самолета вырвалось ослепительное хвостатое пламя, машина вздрогнула и подпрыгнула вверх — Коул дал по советским истребителям залп ракетами класса «воздух-воздух», с самонаводящимися боевыми головками.

Это было чистейшее безумие — первыми открывать огонь по советским самолетам, которые таким образом хотя бы в порядке самозащиты получали право расстрелять их. Коул, кажется, не понимал этого — он мстил за погубленную карьеру, за свой страх. Он следил за действием выпущенных им ракет: вот они найдут свои жертвы, взметнется пламя, черные хвосты дыма прочертят атмосферу, и останки советских самолетов полетят вниз, на скалы северной Армении. Гейм знал, что последует затем, знал — теперь спасения ждать не следует, и перестал интересоваться окружающим. Неожиданно Коул схватил его за плечо и стал неистово трясти. Гейм взглянул на него, бледного, полумертвого от ужаса, потом вперед, куда тот указывал: ни один из преследующих их советских истребителей не пострадал от залпа ракетами, который произвел по ним Коул.

— Они включили специальную аппаратуру и создали помехи системе самонаведения, — шептал полковник в смятении и смертельной тоске, бессмысленно тараща налитые кровью глаза. — Они хотят взять нас живыми, но я им не дамся.

Гейм отлично видел, что Коул болтает вздор — было ясно: в любую минуту их могут сбить, расстрелять в воздухе. Однако, к его удивлению, истребители отвалили в сторону и пошли на посадку. Заметив это, Коул бросился в свою кабину.

Теперь путь на ту сторону советско-турецкой границы исчислялся секундами, — пилот вздохнул с явным облегчением: кажется, удалось выкрутиться. Но Гейм понял, что именно в эти мгновения настала грозная опасность всему экипажу, он разгадал маневр русских потому, что видел на экране телевизора гибель самолета, вторгшегося в воздушное пространство Советского Союза ранее их — опасаясь какого-нибудь отчаянного жеста попавшего в капкан стервятника, русские не хотели рисковать жизнью своих людей и отвели истребители. Гейм удивился тому, что на этот раз полковник Коул раскусил замысел своих противников с удивительной быстротой, должно быть, в нем заговорил инстинкт самосохранения.

Расстояние исчислялось несколькими секундами. Коул появился, волоча за собой чем-то набитый рюкзак, с парашютом за спиной. Гейм молча наблюдал за ним. В переговорной трубе послышался голос одного из офицеров-операторов:

— Мы, кажется, спаслись, мистер Коул?

— Все о’кей… — пробормотал в ответ полковник, внимательно рассматривая далекую землю, ожидая смертельного удара оттуда.