Операция «Венера»

Особенно хорошо им удавались загадки. Например: «Почему Венеру называют утренней звездой?» Вроде на первый взгляд здесь не заложено особого смысла. Но если вспомнить, что у древних римлян Венера считалась богиней любви… Главное в жизни — направить в нужное русло мощный поток человеческих страстей. (Я вовсе не собираюсь оправдывать тех изменников нашему общему делу, которые, чтобы поднять спрос на отдельные виды товаров, пытаются сыграть на якобы естественном для человека «желании смерти». Оставим это неблаговидное занятие таунтонам. Оно бесчестно и аморально, и я никогда не имел ничего общего с подобными делами. Кроме того, если люди начнут думать только о смерти, это неизбежно приведёт к сокращению числа потребителей).

Не секрет, что, если в рекламе опираться на великие первобытные инстинкты, не только сбываешь товар, но целишься и подальше. Реклама помогает укрепить эти инстинкты в людях, даёт им возможность полнее проявиться, привлекает к ним внимание. В конечном итоге это приведёт к росту населения, а следовательно, росту числа потребителей, в которых мы, рекламные агентства, так нуждаемся.

Я с удовольствием убедился, что компания «Хлорелла» неустанно заботится о росте народонаселения. Каждый работающий в ней ежедневно получал необходимое количество гормонов. На пятидесятом ярусе здания «Хлореллы» был открыт великолепный пансионат на тысячу коек. Компания ставила лишь одно условие — дети, родившиеся на плантациях, с десятилетнего возраста автоматически становились собственностью «Хлореллы», если хоть один из родителей к этому времени продолжал работать на плантациях.

Но мне было не до пансионата и развлечений. Я наблюдал за окружавшими меня людьми, изучал обстановку и ждал случая. Если же случая вскоре не представится, придётся самому его искать. А пока следовало освоиться как можно лучше.

Я внимательно следил за рекламой проекта «Венера». Какое-то время дела шли превосходно. Шутки, загадки, каламбуры, небольшие рассказики, умело поданные на страницах журналов, весёлые песенки, передаваемые в эфир, — всё это оказывало своё воздействие.

А затем что-то произошло. Начался явный спад. Через неделю я уже не сомневался в этом. Слово «Венера» исчезло из радиопередач, а космическая ракета, если и упоминалась, то только в соседстве с такими словами, как «радиоактивное заражение», «налоги», «жертвы». В передачах на массового потребителя зазвучали новые, внушающие тревогу нотки, например: «Слыхали, какой-то болван всё-таки задохся в костюме для космических полётов?»

Внешне всё как будто обстояло хорошо, и Шокену, ежедневно читавшему только выжимки из экстрактов кратких суммированных сводок, составленных на основании сокращённых резюме и рефератов докладов Отдела Венеры, вроде и не было оснований беспокоиться.

Но я знал проект «Венера» и понял, что за дело взялся Мэтт Ренстед.

В нашей комнате Херера считался аристократом. После десяти лет работы в компании «Хлорелла» он сумел подняться до мастера-резальщика, но топографически это означало, что он спустился глубоко под землю в огромный холодный подвал, где росла и зрела Малая Наседка. Здесь он вместе со своими помощниками ловко обрабатывал её ножами, похожими на мечи. Одним ударом Херера отсекал большие куски созревшей белковой массы, а затем его подручные фасовали их, замораживали, варили, сдабривая специями, упаковывали и рассылали во все концы земного шара.

Однако Херера был не только мастером-резальщиком. Он играл роль своего рода предохранительного клапана. Малая Наседка могла расти десятки лет. Начав с крохотной клетки, теперь она только и знала, что множилась и росла, готовая поглотить, всосать в себя всё, что попадалось ей на пути. Она грозила постепенно заполнить своё цементное гнездо, сдавливая и разрывая клетки своей нежной ткани. Пока её кормили, она росла. Херера следил за тем, чтобы Наседка была сдобной и мягкой, чтобы ни один кусок её не перезрел и не стал жёстким и, главное, чтобы одна часть Наседки не вздумала расти за счёт другой.

И хотя за свою работу Херера получал неплохое вознаграждение, он не обзавёлся семьёй или квартиркой на одном из верхних ярусов. Время от времени он куда-то исчезал, и это служило постоянной темой для солёных шуток, но при нём об этих отлучках упоминали с неизменной осторожностью и почтительностью. Херера всегда держал при себе меч и изредка небрежно проводил точильным камнем по лезвию. С этим человеком я решил во что бы то ни стало познакомиться поближе. У Хереры, несомненно, водились деньги — не мог же он ничего не скопить за десять лет работы. А мне чертовски нужны были деньги.

Что представлял собой контракт по форме Б, выяснилось очень скоро: я не вылезал из долгов. Продажа в кредит была неотъемлемой частью самой системы, как и обстоятельства, вынуждавшие людей залезать в долги. Если брать в долг по десять долларов в неделю, к концу контракта я буду должен «Хлорелле» тысячу сто долларов, и мне придётся работать у неё до тех пор, пока не погашу долг. А работая, я, разумеется, снова залезу в долги.