Операция «Возвращение». Том 2

— Всем оставшимся бойцам — переходите под начало Рована, — скомандовал я, переводя управление на последнего оставшегося в живых командира. Вот только он меня, кажется, уже не слышал. Боец склонился над павшим товарищем и сказал одну единственную фразу: «Да как же так то?» Немного помолчал, поднял на меня взгляд и повторил вопрос. Кажется, до него только сейчас начало доходить, что вообще произошло. Несмотря на то, что бои шли уже больше недели, смерть товарищей многих все ещё вгоняла в состояние ступора и неприятия происходящего.

Я подошел к нему, хлопнул по плечу, взялся за второе, поднял, встряхнул, переключился на приватный канал и сказал.

— Вот так. Это война. По-другому тут не бывает, — я ещё раз встряхнул парня, и посмотрел ему прямо в глаза. На смену непониманию приходило осознание и боль, постепенно перемешивающаяся с яростью. Видимо они и правда, были давно знакомы, — Его уже не вернуть. Но если мы сейчас распустим по этому поводу сопли, то останемся тут сами, и его гибель не будет иметь никакого смысла, — а про себя в этот момент добавил: «Она впрочем, и не имела. Глупая смерть, можно сказать, от случайно прилетевшей пули или осколка. Таких смертей на войне большинство. Мало про кого можно сказать, что его гибель была действительно значимой, геройской или хотя-бы имела смысл».

— Да… — он растерянно моргнул и отвел взгляд в сторону, — Я понимаю. Понимаю…

— Тогда строй людей и готовьтесь, мать вашу выдвигаться, — повторил приказ я, мысленно прикидывая, справится он в текущем состоянии, или лучше взять командование на себя. Нет. Пусть вытягивает сам. Подстраховать можно, но в остальном — пусть учится не впадать в ступор при виде погибших подчиненных или товарищей. Это ему ещё пригодится. Особенно, если операция затянется на неопределенный срок.

— Abteng zolde plasmtherver im tonnel, — скомандовал я хеймдрамцам. В ответ донеслось лишь приглушенное «Der hal, meine comanderen», и закованные в массивную серую броню бойцы один за другим начали спрыгивать обратно на пути. А уже спустя мгновение тьму тоннеля прорезали вспышки плазмометов. Хорошо. Дело пошло.

— Люди готовы, — хриплым, едва заметно дрожащим голосом отрапортовал Рован. Я ничего не ответил. Просто кивнул в сторону отделения беломордых, и тут же пошел вслед за ними. Терять время больше было нельзя.

— А погибшие? — догнал меня Рован, — Так их оставим?

— Мертвым уже все равно, — равнодушно пожал плечами я, — Могут и подождать. Потом вышлем команду дронов прибраться тут, а сейчас нужно думать о живых.

Новоиспеченный командир отряда спорить не стал, хоть и было видно, что ему эта идея категорически не нравится. Остальным, кроме, разве что, хеймдрамцев, она похоже тоже пришлась не по душе, но возражений так и не прозвучало. Возможность повторно испытать на себе действие местного психотронного оружия волей-неволей разворачивала мысли бойцов в максимально конструктивном направлении.

Двигались мы на удивление быстро. Сопротивления не было, да и «наездников» вэтом перегоне почему-то совсем не попадалось. Похоже, тварь все-таки выдохлась, растратила всех своих защитников и попутно распугала прочую живность. Что ж, задачу это существенно облегчает.

Внезапно плазмометчики встали, как вкопанные. Командир отделения отступил на шаг назад и поднял руку, указывая на что-то впереди. Интерфейс тут же подсветил препятствие, преградившее нам путь. Живая изгородь — первое, что приходило на ум, при виде красноватых лоз, переплетающихся в некое подобие сетки. Или щупалец. Тут уж как посмотреть.

«Манипулятор» — тут же всплыла подсказка на интерфейсе, — «Предположительно наполовину растение, наполовину животное. Обладает возможностью взаимодействия с нулевым полем, однако, его возможности все ещё остаются неизвестными».

Старый знакомый. Мы уже встречались с таким год назад. В лагере «рассвета». Только тот экземпляр был поменьше, не так сильно долбил по мозгам, да и подручных у него не было, если не считать подконтрольное ему руководство выживших.

— Berren, — скомандовал я, и в почти избавившуюся от прорех сеть ударили четыре струи раскаленной плазмы. А в следующий момент по тоннелю прокатилась волна страха.

Вначале мне показалось, что тварь все-таки собралась с силами и решила ещё раз пойти в атаку. В голове снова появилась до отвращения знакомая мысль, но теперь она не пугала. Не давила, не вынуждала упасть на пол, схватиться за оружие и вынести себе мозги, лишь бы только прекратить эту пытку. Совсем напротив. Сама излучала страх, безысходность и отчаяние загнанного в угол зверя. Загнанного, но при этом совершенно беспомощного.

— Оно… Оно боится, — с трудом выдохнул Рован.

— Да, — кивнул ему я. Голос был глухим и как-будто, принадлежал другому человеку. Голод, немного поутихший во время расправы с тварями, опять дал о себе знать. На этот раз даже сильнее, чем прежде. Я снова медленно превращался в существо, которому хочется лишь одно — убивать.