Операция "Ы"

А тот, как бы питаясь онемевшей энергией несчастного зрителя, не удовольствовался продемонстрированным. Он схватил кирпич, оказавшийся под рукой и с мощным выдо­хом: «Хоп!» раскроил его пополам о колено, затем схватил еще один и — «Хоп!» — переломал надвое о голову.

— Ну-с, мне пора...— решительно произнес Павел Степанович и напутствовал:

— Я вижу — вы сработаетесь. Желаю вам успехов в труде и большого счастья в личной жизни.

Пожимая на прощание руку, Павел Степанович ощутил в рукопожатии Верзилы такой прилив мощи, что не удер­жался и интонационно подчеркнул слово «Большого» до написания с заглавной буквы...

Глянув в глаза Шурику, Павел Степанович словно глубоко погрузился в некую печальную мысль и добавил:

— Благодарю за внимание...

 * * *

Шурик и свалившийся на его несчастную молодую голову напарник осторожно, прислушиваясь друг к другу, шли рядом. Если в одном из них (и вы догадываетесь, в ком) ощущалось выжидание момента для совершения прыжка-нападения, то в другом таяла затухающей сину­соидой всякая надежда на спасение и сменялась на безволь­ное ожидание только всего самого наихудшего.

Над лестничным пролетом, где прижимаясь к стенам шли «напарники», тенью большой и страшной птицы про­мелькнула железобетонная панель, несомая краном на свое отведенное проектом место.

Приостановившись, напарники тихо проследили взгля­дом за ее «полетом».

— Послушай,— тихо и как бы о чем-то не очень важ­ном и случайном спросил Верзила.— У вас несчастные случаи на стройке были?

Шурик был искренен в ответе:

— Еще ни одного не было...

Будут,— просто ответил напарник, нисколько не сомне­ваясь в своем предназначении сыграть роль судьбы Шурика.

— Пшли!

Они все так же осторожно и бесшумно продолжали свой совместный путь. У лестницы-стремянки, стоявшей нена­роком на их пути, там, где было достаточно тесновато для прохода двум мужчинам, напарник легонечко прижал жи­вотом Шурика к стене.

Шурик почему-то только засмеялся частым-частым смешком, словно его кто-то щекотал.

«Нет! Да не может быть,— лихорадочно размышлял Шурик.— Он же сам виноват: распоясался, ну и получил... По заслугам! И потом, ну, не может быть, просто не может по природе быть наш советский человек таким кровожад­ным! Да и что я ему, собственно говоря, сделал?! Попросил уступить место беременной женщине?! Вот черт! Черт меня дернул просить у прораба напарника... Работал бы один, сам по себе, и не встретились бы, наверное, никогда! Город большой...»

Верзила убрал живот, и напарники продолжили путь.

Шурик свернул было по коридорчику налево, как что-то внутри него заставило остановился и оглянуться: напар­ника рядом не было.

Он исчез.

Испарился...

А может, затаился?..

Шурик было даже вздохнул с облегчением, но преду­смотрительность вынудила поискать пропавшего на­парника.

«Кто его знает, может, заблудился с непривычки?»

Напарника не было ни в соседнем помещении, ни на лестничном пролете. Шурик подошел к стене, в кладке которой зияла незаложенная по какой-то причине кирпи­чом дыра, решил там посмотреть.

Напарника не было и там...

Верзила стоял, затаив дыхание, совсем рядом. За углом будущей однокомнатной квартиры.

Он выжидал.

Как только студент полез зачем-то в дырку в стене, решение пришло внезапное и окончательное.

Верзила решительно сбросил с плеч пиджак, засучил рукава и взялся за мастерок. Кирпичи так и мелькали в его руках, откуда-то проснулась в нем дремавшая доселе вы­учка класть печи... Казалось, не прошло и полуминуты, как дыра стала сплошной стеной, как ей и надлежало быть. Она совершенно слилась с остальной частью кладки. И не отличить.

«И пусть! И не найдут! — радостно, заполошно думал Верзила.— И искать не станут, студентика какого-то. А если и станут, то не скоро. Интересно, сколько ему нуж­но, чтобы он заорал от страха?» — Верзила увидел на полу отломившуюся от веника веточку с пожухлыми листиками и воткнул ее в свеженький шов между кирпичами.

Приложив ухо к стене, прислушался.

И в зловещей тишине из-за стены ему почудилось не то пение ангелов небесных, не то прощальные вздохи и моль­бы студентика.

«А в общем-то даже и леший с ним, с напарником,— решительно размышлял Шурик.— Так спокойнее. Сам все сделаю, а то еще...»

На этом месте своих размышлений Шурик вдруг увидел потерявшегося напарника. Тот, коленопреклоненный, сто­ял у стены в какой-то благоговейной позе.

«Молится, что ли? — подумал Шурик.— Баптист?» Шу­рик даже где-то внутренне успокоился, потому что ему не доводилось еще слышать о баптистах, как о разбойниках. Да и вообще, он впервые в своей жизни лицезрел живого баптиста. Шурик тоже присел у стены. Ему тоже захоте­лось услышать за стеной то, к чему так напряженно при­слушивался его напарник. Минуту они, замерев, сидели друг против друга, но цеховое для всей учащейся молодежи Страны Советов — «Хочу все знать!» — вынудило студен­та Шурика нарушить тишину и спросить:

— Что там?

— Тсс! — отмахнулся как от назойливой мухи Верзила и вдруг оторопел:

— Покойник!

Покойник, только что заживо замурованный им само­лично, сидел напротив него...

Живой...

И не покойник вовсе!..