Операция "Ы"

Шурик шел меж рельсов. Злоумышленника и Шурика-сторожа разделяла только пустая тележка.

Балбес, углядев над собой перекладину второго этажа склада, подпрыгнул, ухватившись за нее руками, а ногами толкнул тележку по направлению к сторожу. Он хотел сбить с ног этого непонятно откуда взявшегося сторожа, шедшего на него тараном с ружьем наперевес.

Шурик, не будь дураком, тоже подпрыгнул и, ухватив­шись за точно такую же перекладину, пропустил под собой мчавшуюся на него с грохотом бронепоезда тележку.

Тележка простучала по рельсовым стыкам и удалилась куда-то за спиной Шурику. Грабителю теперь ничего боль­ше не оставалось делать, как поднять руки вверх и сдаться.

Но пока Балбесу улыбалась удача: тележка за спиной сторожа, доехав до конца рельсов, ударилась о запертые вторые ворота, оттолкнулась от них и помчалась в обратный путь, на котором, ничего не подозревая и не слыша за своей спиной, стоял Шурик. Он уже был на расстоянии вытянутой руки перед грабителем, когда коварная тележка ударилась ему под коленки, и Шурик повалился навзничь на тележку, потеряв ориентир, а заодно с ним и грабителя.

Балбес кинулся к лестнице, ведущей на второй этаж склада.

Шурику понадобилось всего одно мгновение, чтобы вскочить на ноги и броситься вдогонку грабителю. На втором этаже, сделав отчаянный рывок, Шурик настиг грабителя, схватил его загрудки, и они покатились по полу, сцепившись в рукопашном бою.

Ружье, отлетевшее из рук Шурика в сторону, стало объектом их схватки.

Попеременно: то один, то другой, то оба, катаясь воб-нимку по полу, тянулись они к ружью, чтобы с его по­мощью окончательно разрешить исход схватки.

Увы, от одного неосторожного движения ружье слетело через балконные перила второго этажа вниз и мирно улег­лось рядом с мирно посапывающим, усыпленным собст­венной химией Трусом.

И грабитель, и Шурик с сожалением проследили за улетающим оружием.

Эту паузу они оба использовали, чтобы отдышаться, а заодно разрешить мучившие их вопросы:

— Ты кто? — первым спросил грабитель.

— Сторож,— отвечал запыхавшийся Шурик.

— А где бабуля? — живо поинтересовался Балбес.

— Я — за нее.

— А где выход?

Они все еще лежали в плотных объятиях друг друга.

— Там,— Шурик кивнул головой в направлении вы­хода.

Балбес дернулся, освободился от объятий соперника и рванул по указанному направлению. Шурик отчаянно крикнул вслед:

— Руки вверх!

Балбес на мгновение повернулся к Шурику и вырази­тельно сказал:

— Во! — и показал Шурику испачканный мазутом кукиш.

Это Шурика вывело из себя, и, обнаружив рядом с собой на полке спортивные рапиры, он вскочил и, не разду­мывая, схватил одну из них.

Шурик недавно, отстояв на морозе громадную очередь за билетом в городской кинотеатр «Космос», с удовольстви­ем посмотрел французский фильм «Три мушкетера».

И сейчас, в эту минуту он почувствовал себя бесстраш­ным героем этого замечательного фильма — д'Артаньяном и, сделав (как это было в картине) изящный выпад, нанес противнику укол.

Балбес фильма не смотрел. Но он тоже схватил рапиру и стал защищаться.

Они фехтовали. В той степени, насколько у них хватало воображения и инстинкта самосохранения, чтобы не напо­роться на острие рапиры противника всерьез.

Дуэль развивалась по всем законам своего жанра. То Шурик бросался в нападение, и Балбесу приходилось отча­янно защищаться, то в какое-то мгновение ситуация меня­лась на противоположную и Шурик был прижат к стене.

И в какой-то миг Шурик, более молодой и отчаянный, изловчился и нанес настоящий удар! Прямо в сердце ко­варному врагу!

Коварный враг напоролся на острие рапиры и замер. Рука, державшая рапиру безвольно поникла и выронила оружие защиты.

На груди Балбеса стало медленно расплываться крас­ное пятно. Враг медленно истекал кровью из пронзенного сердца...

Шурик остановился в своем порыве, сообразив, что сейчас он, кажется, по-настоящему убил человека...

«Не может быть!»

Человек еще пока стоял на ногах. Но вот они стали подкашиваться. Он качался, как расшатанное дерево, теря­ющее силу своих корней.

Он поднял руку и медленно поднес ее к ране, словно желая скрыть свое умирающее сердце от взора врага, как казалось Балбесу, упивающегося своей победой, расплыва­ющегося в кровожадной ухмылке вампира...

Балбес глядел с немым укором прямо в глаза своему убийце... Его глаза говорили с упреком:

«За что?.. Что я тебе сделал, что ты одним безжало­стным ударом лишил меня самого ценного, что было у меня на этой грешной земле — жизни?.. За что?..»

Балбес оторвал руку от раны, увидал на ней свою горячую кровь и протянул ладонь своему врагу, чтобы тот воочию мог убедиться, какова цена его пирровой победы.

Шурик осознал весь ужас того положения, в котором он оказался...

Шурик страдал... Он мучительно страдал, вдруг в одно мгновение поняв, что отныне имя ему на грешной земле «Убийца»...

«Пусть на посту, пусть при исполнении обязанностей. Но разве самые великие служебные обязанности смогут оправдать хоть каплю человеческой крови, пролитой вот так ужасно, бесцельно?!»