Операция «Жизнь» продолжается…

— Эти выборы нелегитимны с самого начала. Именно "выборами" были выборы декабрьские. Протокол ЦИК о том, что они состоялись, так и не отменен. А обыск у Аллы проходил скорее всего в поисках подлинных протоколов о признании выборов состоявшимися, подписанных и Бибиловым и всеми. Если те выборы били сорваны — почему тогда никто не наказан? Если кто-то из сторонников Джиоевой нарушил закон — назовите нам этого человека и его преступление. Что он совершил? Почему выборы отменили?… Я отказываюсь участвовать в любых выборах до тех пор, пока не будут освобождены политические заключенные. Их шестеро: Кокоев Сослан, руководитель оппозиционного сайта "Уасамонга"; Качмазов Генрих; Гаглоев Тимур;Табоев Роберт; Табоев Роберт; Хургаев Владислав. Все оппозиционеры, всем подкинули наркотики, все сидят в Северной Осетии. Владиславу вообще подкинули в карман той руки, на которой у него нет кисти. Люди их считают не бандитами — героями. Когда Владимир Путин говорит, что у нас нет политзеков, а люди знают, что они есть — какое отношение будет к власти? Когда молодежь растет с осознанием того, что милиция — это люди, которые подкидывают наркотики, какое будет отношение?

Южная Осетия готова войти в состав России. Даже не то что готова — по моим ощущения, большинство жителей республики считают этот вариант самым лучшим. Как вариант — республика готова остаться независимой.

Но вот чего здесь не хотят точно — так это быть колонией империи.

Разговоры, которые невозможно было представить еще пару лет назад, теперь слышны все чаще и чаще. В республике почти поголовная безработица, а Бровцев везет на стройки своих людей. Российские военные получают чуть не по 70 тысяч, а в том же самом городе те же самые граждане той же самой страны, которым Россия такой щедрой рукой раздавала паспорта, живут на нищенскую пенсию. Российским военным дали статус ветерана боевых действий, а ополченцам, отстоявшим город, также гражданам РФ — нет. Никого не спрашивая, назначили спецпредставителем РФ в ЮО Таймураза Мамсурова — главу Северной Осетии, человека, которого здесь не принимает никто. На земле Университета вместо спортивных или научных комплексов строится огромное погрануправление.

Поразительно, но наибольшее раздражение вызывает тот факт, что при заезде на свою выложенную мрамором и кафелем базу российской технике моют колеса от грязи цхинвальских дорог. Нормальное, казалось бы, дело в этой ситуации вызывает неприятие.

Это Кавказ. Здесь нельзя так.

— Мы благодарны России, — говорит Фатима. — И всегда будем благодарны. Но мы не колония. У нас не рабская психология. Вот рядом Грузия. Мы же видим, как её отстроили на американские деньги. И посмотрите на Цхинвал. Где орудуют российские чиновники. Рано или поздно все это закончится антироссийскими настроениями. Уже пошли разговоры, что, мол, давайте мы — семнадцать тысяч человек, избиратели Аллы Джиоевой, две трети республики — попросим политического убежища где-нибудь во Франции. И там будем рассказывать, какая в России коррупция…

С постоянной настойчивостью Россия опять делает все для того, чтобы как можно быстрее растерять всех своих союзников. И совершенно нивелирует смерти своих солдат.

В понедельник вечером ЦИК объявляет результаты выборов. Никаких сенсаций не произошло. Леонид Тибилов набирает ожидаемые 42 процента, Двид Санакоев около двадцати пяти. Журналисты, заключавшие пари на проценты, подсчитывают выигрыш. Объявляется второй тур.

Пресс-центр закрывается. Журналисты, наблюдатели и приехавшие проголосовать граждане разъезжаются.

Праздничные милиционеры пропадают с улиц. Кафе переходят на обычный режим работы.

Город снова пустеет. Спектакль закончен. Хотя декорации и остаются на местах.

До следующего наплыва наблюдателей и журналистов.

В опустевшем городе выпадает снег.

Операция «Жизнь» продолжается…