Операция «Змий»

– Вакансий больше нет. На мне – общее руководство операцией, координация ваших действий и связь с Чудаком. Буду прохлаждаться на соседнем острове. – Зинка тяжко вздохнул. – Не радуйтесь, видеться будем часто. Остров, не имеющий названия, на котором вам предстоит работать, почти полностью лишён флоры и фауны. Там даже пресной воды, пригодной для питья, нет, всё надо завозить. Естественно я, в основном, буду контактировать с Аристократом, но он изредка будет выезжать на материк, и в его отсутствие кто-то из вас будет приезжать ко мне в гости. В смысле – за провиантом. Штат у Штольца небольшой.

– Кстати о штате! – случайно срифмовал Дантист. – Как-то непонятно… Они ведь не первый год делают чёрное дело. У них что, специалистов раньше не было?

– Были, но сплыли, причём в прямом, а не в переносном смысле. Несчастный случай.

– А не наши ли коллеги его организовали? – хохотнув, спросил Скиф.

– Нет. Там расстаралась природа. Цунами. Такую волну наши ребята не смогли бы поднять при всём желании.

– Так там ещё и опасно?! – притворно испугался Дантист.

– На самом острове не опасно, – Зинка не принял шутку Дантиста. – Остров скалистый и довольно высоко сидит над уровнем океана. Погибла группа из шести человек, которые в это время находились на другом острове.

– Из шести?.. А нас только четверо, если тебя не принимать в расчёт. Кто остальные?

– Обслуга. Рулевой катера и два матроса… – Зинка закурил ещё одну сигарету, откинулся на спинку кресла, и, прищурившись, посмотрел на свою группу. – Если вопросов больше нет, тогда за дело, господа шпионы. Вас ждут великие дела!

Глава 5. «Соотечественники»

К жаре Дантист относился неплохо, по его же словам – гораздо лучше, чем к холоду. За неделю вынужденного безделья он успел хорошо и красиво загореть, его шевелюра выгорела, и, потеряв благородный пепельный оттенок, стала похожа на сноп соломы в миниатюре. Целыми днями молодой человек валялся на лежаке, абсолютно пренебрегая не только пляжным зонтом, но и панамой и солнцезащитными очками. Он с каким-то мазохистским удовлетворением вытапливал из своего тела немногие граммы лишнего веса, волей-неволей накопившегося за период затянувшегося ничегонеделанья.

Основательно прожарив на солнцепёке кости, Дантист поднимался с лежака и медленно брёл за ограду, разделяющую пляж и парковую зону отеля, к душевым кабинам (тёплая до неприличия вода Индийского океана не охлаждала). Он долго стоял под холодными упругими струями, пока не замерзал, потом снова возвращался к лежаку. Дантист ни о чём не думал, ничего и никого не вспоминал, его мозг и его тело просто отдыхали.

Когда наступал вечер, и солнце уже было готово окунуться в волны Андаманского моря, лёгкий морской бриз напоминал ему, что, кроме стакана апельсинового сока и двух бананов, у него с утра ничего не было во рту. Тогда он вставал и отправлялся обедать (или ужинать?). Пренебрегая Зинкиными рекомендациями, съедал несколько порций местных экзотических блюд, выпивал большой бокал пива и уходил в номер, чтобы заснуть сном праведника.

После трёх с половиной недель интенсивных занятий, вместо планируемых двух, подобная релаксация была ему просто необходима.

Сегодня должна состояться встреча со Штольцем (об этом ему вчера сообщила Герцогиня), поэтому с пляжа Дантист ушёл немного раньше. Он заранее продумал тот образ, в котором должен предстать перед работодателем. С точки зрения небогатого, но тяготеющего к комфорту молодого человека, прибывшего сюда, в Кантанг, из прохладной Европы, да к тому же получившего аванс, его наряд должен быть примерно таким: широкие фланелевые белые шорты и цветастая рубаха, купленные в местном дорогом бутике. Шлепанцы должны быть из ротанга, ни в коем случае не пластиковые, шейный платок – обязательно.

Александр Тихофф сидел за столиком на открытой площадке ресторана «Большой трепанг», вытянув длинные ноги, потягивал сильно разбавленный кока-колой виски и с эдакой ностальгически-грустной улыбкой наблюдал, как раскалённый докрасна, но уже остывающий диск солнца осторожно опускается в океан.

– Немцы любят загар, не так ли? – английский Штольца был безупречен.

Дантист заставил себя вздрогнуть от неожиданности и поднял голову. Глаза у Штольца оказались просто чёрными: какой-либо границы между зрачком и радужкой практически не было. Вопрос или утверждение Штольца прозвучал как пароль. Дантист изобразил некоторую растерянность и промямлил по-английски с весьма выраженным немецким акцентом:

– Простите… Вы не могли бы повторить, что сказали?

Штольц усмехнулся и по-хозяйски расположился напротив Дантиста. Александр Тихофф покорно поджал ноги. Штольц внимательно осмотрел его наряд, и, видимо, остался доволен. Дантист мысленно себя поздравил и широко раскрыл глаза, ожидая продолжения разговора. Штольц прекратил игру в кошки-мышки и продолжил по-немецки: