Операция «Змий»

Скифу, в отличие от Дантиста, позагорать не удалось, но попотеть пришлось изрядно. По легенде Скиф был выходцем из России (первую половину его биографии Чудак оставил без изменений), чем избавил спецагента от дополнительных занятий по лингвистике. Несовершенный английский Скифа и ещё более несовершенный китайский вписывались во вторую половину новой биографии как нельзя лучше. Три дня, проведённые Скифом в тренажёрном зале и на полигоне московской базы ФАЭТ показали, что он по-прежнему в прекрасной форме. Тем не менее, Скиф не давал себе спуску: с утра до ночи бегал с грузом и налегке, тягал железо, качал маятник, с остервенением дубасил макивару и подолгу медитировал.

В Сингапур он вылетел на четвёртый день. Пройдя таможню, Скиф взял такси, и, не теряя времени, отправился по указанному адресу. В Сингапуре раньше ему бывать не приходилось, но увиденное сейчас мало чем отличалось от того, что он в своё время видел в других мегаполисах юго-восточной Азии – та же сутолока, автомобильные пробки, шум, гам и множество жёлтых, тёмно-жёлтых, оливковых, светло-коричневых, шоколадных и почти чёрных лиц. Палатки уличных торговцев непрерывным шлейфом выстроились вдоль дороги по обеим сторонам.

Водитель такси с трудом отыскал просвет среди палаток; автомобиль въехал в узкий переулок и остановился возле двухэтажного зелёного здания с чёрной крышей, сработанного на манер китайской фанзы, зажатой между двумя безликими бетонными многоэтажными коробками.

На створках матово-стеклянной двери летели навстречу друг другу в классическом тоби-гири трафаретно изображенные бойцы. Столкнуться они должны были пятками. Над дверью жёлтой краской были начертаны китайские иероглифы, гласящие, что перед вами не что иное, как заведение дядюшки Ду-Ин-Бо.

Скиф решительно толкнул дверь, и музыка ветра китайских колокольчиков сообщила хозяину о приходе посетителя. Из-за бумажной ширмы, отгораживающей правую часть большого спортивного зала, навстречу Скифу вышел лысый коренастый китаец, и, обнажив в широкой улыбке все тридцать два крепких жёлтых зуба, осведомился, что привело господина к старику Ду-Ин-Бо.

Отметив, что китаец явно преувеличил, назвавшись стариком – ему от силы было лет пятьдесят – пятьдесят пять, – Скиф молча достал из внутреннего кармана джинсового жилета пластиковый футляр, вынул из него два скрученных листа и протянул китайцу. Это был сертификат, подтверждающий присвоение Афиногену Паку седьмого дана карате в стиле кекушин, и диплом победителя одного из весьма престижных Пекинских коммерческих состязаний по кун-фу.

«Старик» почтительно принял из рук Скифа верительные грамоты и тщательно их изучил. Потом так же почтительно вернул владельцу и снова осклабился:

– Если господин Пак хочет чему-то научиться у старика Ду-Ин-Бо, то он ошибается. Столь высокий мастер, как господин Пак, сам может многому научить старика Ду.

– Да, вы правы, я пришёл не за этим, – ответил Скиф.

– Может, господин Пак желает потренироваться? Я с радостью предоставлю ему свой зал. Десять долларов в час – американских, разумеется – и господин Пак может тренироваться в любое удобное для него время.

– Я пришел не тратить деньги, а их зарабатывать, уважаемый Ду-Ин-Бо, – многозначительно произнёс Скиф. – Я хочу участвовать в боях без правил. Я знаю, что вы занимаетесь этим бизнесом. – Предвидя возражения китайца, он расстегнул верхние пуговицы сорочки и продемонстрировал владельцу клуба опознавательный знак гладиатора – брелок в виде сжатого кулака на тонкой золотой цепочке. – Я не новичок и знаком с условиями, но в Сингапуре я впервые и поэтому рассчитываю на вашу помощь. Мне рекомендовали вас как человека порядочного и крайне осведомлённого.

Ду-Ин-Бо попытался стереть улыбку с лица (это ему не удалось, она была как приклеенная) и оценивающе посмотрел на Скифа. Видимо он уже прокручивал в уме ситуацию – подбирал пары и рассчитывал ставки. Как обычно у китайцев, сейчас должна последовать церемония чаепития, и действительно, Ду-Ин-Бо пригласил Скифа за ширму. На низеньком чайном столике имелось всё, что нужно для процедуры. Сейчас Скиф с удовольствием выпил бы кружку холодного пива, но с особенностями национального этикета приходилось считаться.

Он скинул обувь и уселся на циновку, привычно сложив ноги калачиком. Начался неспешный разговор. Дядюшка Ду-Ин-Бо жаловался гостю, как тяжело приходится старому китайцу сводить концы с концами, как мало стало достойных учеников, как низко приходится опускать аренду зала, чтобы заработать хоть что-то, как мало ему надо, старому больному человеку, и как дороги нынче продукты. Молодой человек слушал внимательно, не перебивал старшего, соглашаясь, кивал – одним словом, соблюдал все параграфы «китайской церемонии».