Опередивший время. Очерк жизни и деятельности Томаса Мора

Мор преподносит Генриху (наследник престола принц Артур вместе с отцом в Лондоне) небольшое стихотворение. Генрих просит и Эразма написать ему несколько строк.

За три дня Эразм сочиняет поэму в честь короля Генриха VII, его детей и его страны. И пересылает ее юному принцу.

Относительно страны он не кривит душой. Ему и в самом деле нравится Англия. «Ты спрашиваешь, — напишет он в это время одному приятелю, — люблю ли я Англию? Так вот, если ты привык верить моим словам, то поверь мне, пожалуйста, и в нижеследующем: мне еще нигде не было столь хорошо. Я нашел здесь приятный и здоровый климат. Я увидел бездну учености и культуры, и не внешней, не поверхностной, а глубокой и основательной… Когда я слышу моего друга Колета, мне кажется, что передо мной сам Платон. Могут ли быть более острыми, глубокими и деликатными суждения, чем мысли, высказываемые Линакром? Создавала ли природа когда-либо что-либо более светлое, доступ-нос любви, более счастливое, чем гений Томаса Мора? Это просто диво, как распространена и пышно цветет древняя ученость в этой стране».

Каждый судит по-своему. Эразм — так.

Знания, культура, книги, тесный кружок единомышленников — это вполне отвечает его духовным интересам. И потом: что для него Англия? Так же, как в Испании, Франции, Германии, — десяток-другой людей, с которыми он может вести отточенный разговор; несколько необходимых для работы библиотек…

Гуманистов горстка. И далеко не все они смотрят вперед. Впрочем, начало нового века для них все же снизано со многими надеждами. И Мора, и Линакра, и Эразма радует уже одно то обстоятельство, что в Англии нет войны.

4

Нет, во всяком случае, открытой войны. Вот уже без малого пятнадцать лет на английском троне король новой династии — Генрих VII Тюдор. Корону он завоевал на поле битвы в Босворте, одержав победу над Ричардом III. Более четверти века длилась ожесточенная борьба за власть между двумя враждующими феодальными группировками Йорков и Ланкастеров, Алой и Белой розой. Опустошительные набеги, бесконечная смена правителей… В окрашенных кровью снегах Тоутона в свое время насчитали 28 тысяч убитых. Но подобных сражений было не менее пяти-шести, не говоря уже о более мелких, а всего-то в стране в те годы насчитывалось около трех миллионов жителей.

Подобно Людовику XI французскому, Максимилиану Габсбургу — императору «Священной римской империи германской нации», подобно итальянцу Козимо Медичи и другим удачливым основателям новых европейских династий и собирателям земель, Генрих VII принадлежит к новому типу монархов — достаточно ловких, чтобы не всегда идти напрямик, достаточно умных, чтобы никогда не лезть на рожон, и в то же время железно расчетливых в достижении цели.

Именно Генрих VII догадался жениться на наследнице Йорков Елизавете и добавить в свой герб и Белую розу. И тем самым сделал решительный шаг к упрочению своей власти.

Но вскоре ему все-таки пришлось вновь выступить в поход. Дело очередных претендентов на престол, уверявших, что они принцы из дома Йорков, оказалось довольно быстро проигранным.

А Генрих и тут сумел показать изворотливость и государственный ум. Разбив противников, он не стал подряд вешать всех участвовавших в войне против него, а, наоборот, отнесся к побежденным милостиво. Милость эта, правда, известна была уже издавна: с незапамятных времен все разбойники с большой дороги, наставляя на путника пистолет или подбираясь к нему с ножом, требовали кошелек или жизнь. Генрих рассудил, что в данном случае ему выгодней получить кошелек. И все участвовавшие в восстании монастыри, города и деревни были обложены данью.

5

Растут поборы, подати. Растет число бедняков, нищих — уже начинается в Англии тот социальный процесс, который позже войдет в историю под названием огораживания: многие крестьяне лишаются своих наделов. Распускаются специальным декретом и все частные поенные дружины. Постепенно Генрих добивается все большей власти в стране и использует ее для того, чтобы набить свои сундуки золотом.

Начав царствование весь в долгах, он путем конфискации и налогов становится настолько богат, что может даже ссужать — когда ему выгодно — деньгами других венценосцев. И за какие проценты!