Опережая бурю

Позади послышался шум раскрываемых дверей. Карл обернулся, выставив перед собой шпагу, приготовившись к худшему, но это Миконя Питерский с заплечным рюкзаком пытался выбраться из вагона. Из-за его плеча выглядывала Лора. Она выглядела взъерошенной, напуганной, но решительной. Кажется, они не для загородной прогулки вышли, а помочь ему хотели. Но чем они могли помочь в войне с червоточиной.

Воронку залихорадило. И в это время из окон и дверей вагонов полезли спасающиеся люди. Мужчины помогали вылезать из мертвого поезда женщинам и детям. Окровавленные лица, испуганные глаза. У одного рука повисла плетью, другой подволакивает ногу, а штанина порвана и в крови. Женщины заплаканы, дети притихшие. Они не понимали, что происходит вокруг, почему взрослые сошли с ума.

Как же они не вовремя. Червоточина как раз собиралась разродиться очередным подарком, а за спиной теперь нарисовался балласт. Его не сбросить, не отступить. Любая его слабость, и эти люди погибнут.

Не теряя времени даром, Карл заготовил несколько заклинаний. В пылу боя некогда заклинания начитывать.

Воронка вращалась все сильнее и сильнее. Внутри нее появилась новая воронка, раскручивающаяся в обратную сторону. Короткие всполохи. Тяжелый металлический шум. И из воронки выпрыгнуло НЕЧТО.

Высокое массивное существо, похожее на богомола, казалось, состояло из множества палок, соединенных друг с другом. Четыре пары многосуставчатых ног, туловище, составленное из пяти брюшных пластин, идеально подогнанных друг под друга, крохотные лапы на брюхе с соцветием острых когтей. Голова – вытянутая коробка с углублением для глаз, которые горели нестерпимым зеленым светом, и провалами на месте щек. Пасть раскрывалась точно бутон цветка четырьмя розовыми лепестками, и наружу вырывался звук, напоминающий шум стравливаемого пара в паровой машине. При этом на голове твари поднимался гребень костяных игл, играющий всеми цветами радуги.

Оглядевшись по сторонам, дитя червоточины устремилась на врага. Карл обрушил на нее заклинание «Молот Земли», увеличивающий силу тяжести в десятки раз. Это весьма сложное заклинание казалось старому барону бессмысленным. Где оно могло пригодится? Разве что кирпичи штамповать. Эффективно, но весьма затратно. И вот оно пригодилось. Внезапно увеличившаяся сила тяжести расплющила страшное насекомое, как ботинок сапожника размазывает по паркету в зеленые сопли таракана.

С одной тварью покончено. Можно и червоточиной заняться. Но не тут-то было. Из воронки показалась одна тварь, за ней другая. Первая и вторая тварь были похожи на ту, что барон размазал «Молотом Земли». Но вот то, что вылезло за ними, больше всего смахивало на раздувшегося паука с хитиновым панцирем, прикрывающим спину. Из него торчали шевелившиеся заросли какого-то кустарника. Впрочем, то, что сначала показалось зарослями кустарника, на деле оказалось подвижными щупальцами. Они служили пауку вместо рук. Помогали хватать жертву и отправлять в пасть, находящуюся на спине.

Карл понимал, что одному ему с ними не справиться. Слишком их много, и передвигаются так, будто им кто-то на хвост пороху насыпал, да поджег для большего удовольствия.

Сюда бы мага-усача из вагона-ресторана в помощь. И куда он запропастился.

Карл метнул в первого богомола заклинание «Кислота Любойфе» и, не обращая внимания, помогло ли лекарство, или нет, переключился на вторую особь.

– Подсоби-ка, девчонка! – прозвучал зычный голос Микони.

И неожиданно возле уха Карла громыхнули револьверные выстрелы.

Один, второй, третий.

Краем глаза он увидел Лору. Обмотанная патронными лентами, она палила с двух рук по ближайшему монстру. Пули выбивали фонтанчики зеленой слизи из палочного насекомого. Тварь выла и кружилась на месте, пытаясь отбиться от назойливых насекомых. Но стальные шершни жалили ее снова и снова.

Неожиданно патроны закончились. Лора упала на одно колено, откинула барабаны и вытряхнула из них стреляные гильзы. Скоро она заправила барабанные патроны готовыми обоймами и продолжила огонь. Тварь даже опомниться не успела.

Пока Лора занималась одним монстром, Карл сосредоточился на другом. Паук пока не представлял опасности. Его щупальца на большом расстоянии не действовали.

Карл и не заметил, как Миконя подобрался близко к червоточине. Пригнулся к земле, плюхнул на насыпь рюкзак, и развязал тесемки. Словно все демоны ада сидели у него на хвосте, и на прощание с родными времени не осталось, Миконя достал один за другим пять чёрных шайб. Размахнувшись, Миконя метнул первую шайбу в голодную пасть воронки. За ней отправились и остальные.

Низко пригнувшись, Миконя бросился бегом за прикрытие перевернутого и покореженного вагона. Только занырнуть успел, как шарахнуло.

Червоточина задышала часто-часто, сокращаясь и расширяясь. Внутри нее завихрилось множество мелких фиолетовых воронок. Замелькали загогулины молний. Словно две враждующие армии сошлись в смертельной битве внутри червоточины. И от исхода этой битвы зависела ее жизнь.