Опергуппа в Лукошкине. Трилогия

Я кивнул парням, под тяжелыми ударами дверца сорвалась с петель – мы по одному протиснулись во двор. Открывшаяся картинка выглядела совершенно ужасающей: в наступающей темноте на фоне широких чанов для замачивания кожи яростно боролись две фигуры. В одной я сразу же узнал мою Оленушку, другая была выше и поплотней, но прежде чем мы успели ввязаться в схватку, обе фигуры рухнули в чан, подняв тучу брызг! Когда я подскочил к краю, холодные руки Олены взметнулись вверх, вцепившись в мои плечи. Поднатужившись, мне удалось вытащить насквозь мокрую девушку из чана с соляным раствором. Пока она всхлипывала на моей груди, стрельцы выловили вторую. Ей не повезло… Рыжеволосая разбойница Настасья, в разодранном сарафане, прижимала обе руки к животу. Меж скрюченных пальцев торчала граненая рукоять кинжала, остекленевшие глаза смотрели на пробуждающиеся звезды, а рот ощерился в последнем проклятии… Олена не могла говорить и, едва успокоившись, бросилась в дом. Мы тоже не жаждали встреч с разбуженными хозяевами, двое бородачей уложили труп на стрелецкий кафтан и понесли со двора. Свидетели не требовались, мы и без того все видели своими глазами. Роспись Олены для протокола возьму на днях. У девчонки явный психологический шок – нападение неизвестной, отчаянная борьба, падение в чан и непреднамеренное убийство в целях самозащиты. Кстати, возможно, и убийства не было, Настасья сама могла напороться на собственный нож…

Когда я сел за стол в родном отделении, уже опустилась ночь. Из наших серьезно не пострадал никто, все участники сражения у поруба отделались синяками и ссадинами разных степеней тяжести. Бабка переквалифицировалась в целительницу, успешно снабжая всех мазями, примочками и повязками. Митька пострадал больше всех, но тем не менее расхаживал по двору гоголем, демонстрируя заплывший глаз и качающийся зуб. Еремеев, о-о-очень медленно двигая ногами, обошел все посты, проверил боеготовность, лишний раз предупредив о том, что ничего еще не кончилось и вполне можно ждать повторной атаки. Дьяк, судя по всему, был в полном порядке, когда меняли стражу у поруба, из-за дверей доносились приглушенные песнопения, обильно пересыпанные сквернословием. Труп Настасьи был завернут в мешковину и оставлен в сарае. Я лично осмотрел тело, проверил одежду и вытащил роковой кинжал. Скорее, он напоминал кованый трехгранный штырь. Идеально подходит для метания, пытки, а при наличии силы и сноровки способен пробить даже пластинчатые доспехи. Когда Яга освободилась от дел и присела рядом, я как раз вертел в руках этот образчик злого кузнецкого мастерства.

– Что скажете, бабуля?

– Ох и не знаю, голубь… Вот самовар дойдет, так я тебя чайком с настойкою валериановой угощу. Окромя этого, нам небось до полуночи делать нечего…

– А полночью что?

– А полночью оденусь я, старая, в платье чистое, возьму в руки клюку испытанную да и пойду за ворота свою судьбу встречать. От нее – хоть кланяйся, хоть молись, хоть прячься, хоть беги, – а никуда не денешься…

– Что-то не нравится мне ваш пораженческий настрой… – Я придвинулся поближе и обнял бабку за плечи. – Наверное, вы просто устали сегодня. Господи, да мы втроем и не такие дела проворачивали! Сражение за поруб выиграно, преступница мертва, ее наниматель вынужден скрываться…

– Не скажи, батюшка… – остановила меня Яга. – Вспомни-ка лучше, когда Настасью брали, не было ли при ней колпака али шапчонки какой?

– Не-ет… Вы намекаете на шапку-невидимку? Я тоже подумывал об этом, но ничего подобного обнаружено не было.

– И колец не было?

– Кольцо тоже может делать человека невидимым? Вообще-то на предмет кольца я осматривал тело особенно тщательно, искал украденное у Олены. Увы, ничего не оказалось. Хоть в принципе она могла потерять кольцо или шапку во время драки на дворе кожевенной лавки. Ведь когда мы ворвались, то видели обеих девушек совершенно отчетливо. А раз преступница была зрима, то…

– Плохо, Никитушка, – вздохнула Яга, суетливо разбирая вязание, – шапка-невидимка али кольцо чародейное – улика серьезная, не след нам такие вещи терять.

– Завтра с утра отправлю стрельцов на поиски, только и всего!

– Да будет ли для нас завтра?

– Бабуля, что случилось?! – не на шутку встревожился я. Сколько было опасных, казалось бы, безвыходных ситуаций, но такой печальной мне не доводилось ее видеть никогда.

– Вон вода заговоренная в рюмочке дрожмя дрожит. Все веточки мы обрубили, но корень злодейский целехонек остался. Чую, идет на нас беда пострашней той, что ждали… Кабы этой ноченькой не сам Кощей в отделение заявился!