Опьяненные гавайским солнцем

– Мано, – тихо сказала Пейдж. – Ты действительно этого хочешь? Ты привык вести жизнь закоренелого холостяка, без обязательств и привязанностей. Если я соглашусь, приму твое кольцо и полечу с тобой на Оаху, тебе придется отказаться от привычного образа жизни.

– Пейдж, почему ты пытаешься отговорить меня от того, что уже решено?

Она печально вздохнула:

– Мано, я очень люблю тебя. Но мое сердце не выдержит, если ты предложишь мне эту сказку, а потом заберешь ее у меня. Ты правда хочешь быть со мной, с такой, какая я есть, и растить этого ребенка, как своего? Уайетт исчез, поэтому я буду воспитывать его одна.

– Нет, не одна. Я буду рядом с тобой, пока не надоем тебе. А когда мои родные узнают о тебе и о ребенке… тебе захочется тишины и покоя, – пошутил Мано. – Пейдж, я не собираюсь менять свое решение. Мы будем одной семьей. Если, конечно, ты выйдешь за меня замуж.

– Хорошо, – ответила Пейдж и прильнула к нему. – Я выйду за тебя. – Она нежно провела ладонью по его щеке, а потом прижалась к его губам.

Мано почувствовал себя на седьмом небе от счастья. Пейдж согласилась стать его женой! Он облегченно вздохнул и услышал какой-то странный шум. Мано неохотно отстранился от Пейдж и повернулся на звук… аплодисментов.

– Что это? – спросил он.

Пейдж тихо рассмеялась в его объятиях.

– Тут собрались мои сотрудники и пациенты. Похоже, твое эффектное предложение не осталось незамеченным и собрало целую толпу.

Мано громко рассмеялся:

– В таком случае давай наденем это кольцо тебе на палец и сделаем нашу помолвку официальной.

Он надел кольцо на палец Пейдж, что было встречено еще более бурными аплодисментами и восторженным лаем Хоку.

– Мы можем уйти отсюда? – крепко прижимая к себе Пейдж, спросил Мано. Ему и так пришлось ждать слишком долго, чтобы остаться со своей невестой наедине.

– До конца дежурства осталось два часа.

Мано помрачнел. Его Пейдж была такой ответственной. Может быть, она начнет настаивать на том, чтобы уволиться недели через две. А он так хотел схватить ее в свои объятия и уже через час сидеть с ней в салоне частного самолета, летящего на Гавайи.

Я не ослышалась? – спросила какая-то женщина.

– Бренда, я не могу так просто уйти и повесить на тебя своих пациентов, – ответила Пейдж.

– Пейдж, ты слишком добрая, – фыркнула Бренда. – Если бы какой-нибудь красавчик сделал мне предложение и захотел похитить меня и увезти на Гавайи, я бы даже не попрощалась. Я объясню нашему руководству, что случилось, хотя они вряд ли мне поверят. А теперь давай, проваливай.

Ее горячо поддержало около десятка солдат, которые призывали Пейдж сбежать с ним. Мано только обрадовался такой поддержке с их стороны.

– Пейдж, пойдем, – сказал он. – Как насчет того, чтобы прогулять работу? Ты слишком много работаешь, и тебе нужно больше гулять.

– Похоже, мои слова используются против меня же, – улыбнулась Пейдж.

– Мы с тобой будем прогуливать работу следующие пятьдесят лет. Мы научим нашу дочь сапсерфингу и покажем ей красоту подводного мира. Мы…

– Подожди, – перебила его Пейдж. – С чего ты взял, что я рожу девочку?

– Она приснилась мне в ту ночь, когда ты уехала. Точно так же, как моя бабушка видела сон обо мне.

– И что же тебе приснилось?

– Я видел, как ты бежала вдоль пляжа, догоняя маленькую девочку с длинными каштановыми волосами. Она была загорелой и неслась по волнам, словно родилась в них.

– Значит, у нас будет девочка?

– Да. Мы назовем ее Элей, что значит «проворная» и «полная жизненных сил».

Пейдж тихо рассмеялась, и ее мелодичный смех напомнил Мано первый день их встречи. День, который навсегда изменил его жизнь.

– Похоже, меня ждет много работы.

– Я буду рядом, – улыбнулся Мано и прильнул к ее губам.