Описание послевоенных боев германских войск и фрайкоров. Вывод войск с Востока

При хорошей погоде, по нормальной дороге и при достаточном довольствии марш был весьма приятен и для людей, и для лошадей. Но все-таки было довольно холодно, зачастую до 30 градусов, и мы вынуждены были идти рядом с нашими лошадьми, чтобы отогреть ноги; квартиры сплошь и рядом оставляли желать лучшего, однако нам уже было все равно. Прежде всего майор придавал значение тому, чтобы лучшая квартира была зарезервирована не для него, а предоставлялась для обессилевших на марше».

20 января пути обоих полков разошлись. Гвардейский конный, так как в Ковеле не было возможности для погрузки, должен был по приказу 22-го резервного корпуса отправиться в Брест-Литовск. Но поскольку между Ковелем и Брестом было очень мало мест для расквартирования, выступление из района Любитова (юго-восточнее Ковеля) последовало лишь 26 января. 30 января полк вместе с двумя эскадронами 4-го гусарского достиг района севернее Бреста.

После дневки по распоряжению лейб-гусарской бригады в зону ответственности которой полк поступил 5 февраля, он пошел маршем через Бельск – Осовец в Просткен, куда прибыл 10 февраля. Последние дни из-за квартирования в плохих условиях, нередко в сожженных дотла деревнях, оказались очень непростыми. Поездка по железной дороге в старый гарнизон Потсдама затянулась с 10 до 13 февраля, хотя помех не было. Уже 16 февраля начали распускать личный состав по домам. Спустя несколько дней первый кавалерийский полк старой королевской прусской армии с честью прекратил свое существование.

9-й конно-егерский полк уже 19 января вступил в Ковель и там поступил в распоряжение местного участка обороны (215-я пехотная дивизия).

В Ковеле было крупное тыловое депо. Из его запасов полк надеялся пополнить свое сильно износившееся обмундирование. Это была насущная потребность, так как с началом революции снабжение одеждой прекратилось. Особенно не хватало сапог, брюк и рубашек, однако и шинели истрепались так, что более не защищали в достаточной мере от сильных морозов. Попытки немедленно заполучить самое необходимое остались безуспешными; запасы без остатка были распроданы солдатскими советами местным жителям, а особенно многочисленным здешним евреям! В связи с этим солдаты егерского полка были очень недовольны Большим солдатским советом. В одном из случаев, спровоцированном Большим солдатским советом, гнев разочарованных и обманутых людей вышел наружу. Некоторые из конных егерей, крепкие духом и телом, дали членам Большого солдатского совета исчерпывающие доказательства того, что с ними обращались вовсе не по-товарищески[116].

В ходе пребывания в Ковеле егерский полк выслал крупный патруль под командованием вице-вахмистра резерва Шарфеттера, чтобы обезвредить польский пост, который расположился в одном из поместий, стоявшем, словно крепость, на одной из высот, и оттуда тревожил всю округу. Вице-вахмистр Шарфеттер застал поляков на возведенной перед поместьем позиции, тут же бросился на них и, при благоприятствовавшем ему легком тумане, смог добраться до окопов противника без потерь, невзирая на обстрел. Поляки сдались и позволили себя разоружить. Потом выяснилось, что числом они превосходили егерей.

Вот так проходили последние боевые действия 9-го конно-егерского полка!

После кратких операций по обеспечению безопасности со стороны поляков полк продолжил свой марш в Брест-Литовск, где и был подчинен 22-й ландверной дивизии.

1 февраля полк выступил маршем через Бельск – Белосток в Просткен и затем через Лык – к своему месту расквартирования в мирное время в Инстербурге, куда и прибыл 10 февраля. При проходе через Белосток полк осмотрел командующий 3-м резервным корпусом генерал-лейтенант граф Бредов и выразил безграничную признательность войскам за их бодрое настроение и прекрасное состояние оружия и лошадей.

Полк был единственным кавалерийским полком из всей армии на Востоке, достигшим довоенного гарнизона исключительно своим ходом, без использования железнодорожного транспорта. Общая длина его переходов при отступлении с Украины, точно установить которую из-за недостатка карт трудно, лишь незначительно уступает этому показателю баварских улан.

Полк вышел, взяв с собой все оружие, обмундирование и амуницию. На повозках еще оставалось мясо свиней, забитых на Украине, теперь распределенное между чинами полка, забравшими его домой; вплоть до роспуска полка спустя 14 дней егеря из 9-го постоянно привлекались для доставки почты, так как никто другой сделать это был не в состоянии.

Несмотря на крайнюю спешку, с которой полк отходил, и относительно малое число остановок, от сыпного тифа он все-таки не уберегся: еще по дороге в лазареты попали многие унтер-офицеры и солдаты, а в Инстербурге туда же отправились еще 37 больных. Благодаря хорошему довольствию в ходе марша большинство из них оказались достаточно крепкими, чтобы совладать с болезнью.