Описание земли Камчатки

Что ж касается до происхождения камчатского народа, до прежнего места жилищ их, до преодоления в сии места и до времени переселения, того хотя с такою исправностию, какова требуется по исторической достоверности, показать и невозможно, ибо дикий оный народ, у которого все доказательства древности состоят в словесных преданиях, и сам ничего о том не ведает, но наипаче утверждает, что они на сем месте сотворены и ни в какие другие места никогда не переселялись, а творцом своим и прародителем почитают Кутху, который прежде живал на небе, как о том ниже объявлено будет пространнее, однако по склонности, по внешнему виду, по обычаям, по имени, по языку, платью и по другим обстоятельствам думать можно, что камчадалы в древние годы[362] переселились туда из Монголии[363], которой древности Стеллер приводит следующее в доказательство:

1) что камчадалы не знают, откуда они происходят, потеряв о том все предания [по причине древности]; чего ради верить начали, что Кутху на том месте их создал, как выше показано;

2) что они до прихода российских людей ни о каких других народах нимало не знали, выключая соседей своих, коряков и чукчей, а о японцах и курильцах уведали они не весьма давно, или по причине бывшего торга с ними, или потому что иногда выкидывало на берега их японские бусы;

3) что сии народы весьма умножились, невзирая на то что ежегодно много их погибало от катящегося с гор снега, от бурь, от зверей, от потопления, от самоубийства и от войны между собою;

4) что они великое имеют знание в тамошних натуральных вещах, какую они имеют силу и к чему угодны, чего в краткое время опытами изведать не можно, тем наипаче что для такого исследования больше четырех месяцев в году не остается: ибо зима там долгая, а лето короткое, но и то время надлежит им употреблять на рыбную ловлю, как на главное пропитание;

5) что инструменты и всякая домовая посуда разнятся от посуды всех других народов и что по обстоятельству их жития и нужды так хитро сделаны, что не видав образца, и разумному трудно выдумать; такого же состояния их санная езда на собаках;

6) что нравы их грубы, и склонность не разнствует от бессловесных животных, ибо они пекутся о удовольствии токмо плоти, которое почитают за вящее благополучие, а о душе не имеют и понятия.

Что ж они произошли из Монголии, а не от других народов, то есть ни от татар, по эту сторону Амура живущих, ни от курильцев, ни от японцев, о том думать побуждают нижеописанные обстоятельства. От поколения татар не можно, кажется, им быть, для того что в противном случае при своем переселении, конечно, заняли бы они места по Лене, которыми ныне владеют якуты с тунгусами: ибо они и по довольству к содержанию удобнее камчатских, и никем не были обитаемы.

Буде же думать, что они в тех местах живали, но после выгнаны якутами по приходе их в те места, как тунгусы, которые ныне живут в средине между братскими и якутами, то якуты бы и об них, так как о тунгусах, имели хотя малое известие, чего однако же не примечено.

Что они не от рода курильского, оное доказывается нравами и совершенным несходством в телесном виде; а что не от японцев, то вероятною древностью их переселения в те места, которое, кажется, случилось, прежде нежели японцы от китайцев отпали и поселились на нынешнем месте. [Таким образом, кажется, не останется иного места происхождения сего народа, кроме Монголии, а переселение их, может быть, учинилось задолго до разделения монархии Чингисхана Великого и прежде происхождения тунгусов и монголов.]

Причина тому, что камчадалы об употреблении железа и о железной руде, также и о других металлах, не ведают, хотя монголы назад тому более двух тысяч лет и ружейный снаряд, и домовые инструменты из железа делать начали, так как татары из меди ножи и кинжалы.

Почему вероятно, что камчатские народы в начале самодержавного владения князей в восточных странах Азии удалились к морю, так как лопари, остяки и самоеды, убегая от нашествия других народов в Европе, и по берегу Пенжинского моря дошли до Камчатки.

Ежели же бы камчадалы не старе тунгусов были переселение, то бы тунгусы при случае своего бегства не преминули дойти до Камчатки как до места, безопаснейшего по отдалению. Что ж те места заняты были столь многочисленным народом, что тунгусы, невзирая на храбрость свою, не могли против них отважиться, то непосредственно следует, что они задолго до прихода тунгусов поселились и умножились.